Алмазные нервы

— Сваливаем, чего ждете? — донесся из дыры его приглушенный голос.

— Второго пришествия, — пробормотал Тройка, потом посмотрел на меня. — Если мы попадемся Технадзору с поддельным паспортом и программатором к нему, нам не поздоровится.

— А если это трапперы?

— Не поздоровится вдвойне. Место слишком глухое.

Я нырнул в дыру вслед за Мартином. Где-то за мной ругался Тройка, вляпавшись рукой в откровенно попахивающую кучку. Туннель, по которому мы шли, был низким и сухим, но воняло там гадостно и было совершенно темно.

Скоро мы оказались на относительно свежем воздухе. Где-то между тыльными сторонами прилавков.

Болтун сидел, привалившись к стене, и тяжело дышал. Я упал рядом.

Все еще матерясь, из дыры вылез Тройка.

— Чего расселись? Они быстро этот… — Тройка посмотрел на Мартина и подавил рвущееся слово, — этот калоотстойник найдут.

— Можешь выражаться, — сказал Мартин. — Ты меня за мажора принимаешь? Болтун как-то по-женски хихикнул.

— Так чего расселись-то? — повторил Тройка.

— Вариантов немного, — ответил Болтун. — Можем двинуть вдоль стенки, но если они выберутся из дыры, то быстро нас нагонят и придется чинить разборки в невыгодных условиях. А если не выберутся…

— А они могут не выбраться? — спросил я.

— Могут. Точнее, они обязательно выберутся, но не в этом месте. Там, под площадью, лабиринт.

И несколько выходов. Я выбрал случайный, они сделают то же самое. Мой след они взять не могут, вероятность того, что они вылезут именно здесь, невысока.

— А если вылезут?

В ответ Болтун вытянул из складок одежды пистолет.

— Бред, — сказал Тройка. — На полубоевых модификантов наезжать себе дороже.

— Пошли, там дальше помыться можно. Раньше эти лабиринты действительно были частью канализационной системы.

— Я заметил, — проворчал Тройка.

Мне показалось, что Болтун выбрал этот выход совсем не случайно.

Мы двигались по узкому коридору, когда я заметил, что Болтун незаметно сокращает расстояние между нами, он чуть притормаживал, запинался. Так я оказался прямо у него за спиной.

— Другого случая может не представиться, — сказал Болтун вполголоса, глядя перед собой. — Ты хочешь знать, что такое Алмазные НЕРвы, я хочу получить свободный паспорт с программатором, но Тройке обо всем знать необязательно. Так что слушай. Алмазные НЕРвы — одни-единственные. Копии не работают, дубликаты на атомном уровне представляют из себя всего лишь дорогую безделушку. Схем нет. Те, до которых я смог дотянуться, уничтожены.

— Неужели такая штука серьезная? — спросил я.

— Серьезная. Настолько серьезная, что я даже не знаю, что они делают. Я, создатель, не знаю всех возможностей. Такие хакерские штуки, как «Мягкие Стены», «Визуализатор», это все бред, этого нет в природе. Алмазные НЕРвы — это только экспериментальный проект. Он не прошел полных испытаний, когда я понял, к чему все ведет. Я уничтожил схемы, уничтожил документацию и украл прототип. И спрятал его. Я собирался объявить, что в ходе экспериментов произошел сбой… Что прототип уничтожен… Такое случалось раньше. Однако «Ультра» как-то выяснила, что произошло. Они учуяли деньги, а на деньги-то у них нюх собачий. Невероятные возможности, как ты знаешь, сулят такие же невероятные прибыли… Короче, теперь я бегаю от их трапперов. И скорее всего они не будут брать меня живьем, а просто сохранят мозг, чтобы потом воспользоваться им в лаборатории.

— Так что они делают, эти НЕРвы? Что это такое?

— Это самое большое зло, которое смог придумать человек. Алмазные НЕРвы — это связь с Виртуальностью. Знаешь, когда ты соединяешься, входишь в Виртуальность, то твое сознание находится в теле и только его калька, копия, транслируется посредством НЕРва в искусственную вариантностную среду, называемую Виртуальностью. Только копия. А Алмазные НЕРвы впускают Виртуальность в тебя! И вместе с тем они погружают тебя в Виртуальность. Твое сознание целиком оказывается там, где ему быть не положено. А когда ты наконец возвращаешься, все уже изменилось. И ты изменился, и мир вокруг тебя. Краски имеют другой оттенок, звуки другой тон. Алмазные НЕРвы — это полный контакт с Виртуальностью, но контакт с обратной связью. Вы взаимо проникаете друг в друга. Это…

— А в чем тут достоинство? Где возможности? — Я чувствовал себя совершенно запутавшимся в потоке слов Болтуна. Вот уж действительно «говори больше, чтобы не сболтнуть лишнего».

— В заднем кармане лежит временный НЕК, это копия моего дневника. Сам смотри, поймешь.

— А зачем ты мне все это рассказываешь? — спросил я, осторожно доставая маленький беспроводной разъемчик. — Мог бы наплести чего-нибудь, получить паспорт и слинять.