Алмазный тигр

Перед поворотом Коул ударил по тормозам. Они сработали как-то неохотно, что, впрочем, не удивило Коула. После того, как «ровер», уходя от столкновения с дальнобойщиком, нырнул в кусты, тормозная система немного подтекала. Коулу пришлось дважды надавить на педаль.

«Ровер» остановился рядом с термитником, высота которого не уступала росту Коула. Выскочив из кабины, Коул взял с собой геологический молоток и взобрался на вершину ближайшего жилища муравьев. Снаружи муравейник был белым, но под слоем птичьего помета оказался цвета ржавчины. Эрин, вытащив фотокамеру, вылезла из машины и сощурилась от сильного солнечного света. Она уверенно шагала в поисках лучших ракурсов и через несколько минут уже позабыла о жаре и влажной пелене воздуха. Ей хотелось запечатлеть во всей красе враждебный, иссушенный солнцем мир, в котором миллиарды насекомых выстроили для себя из земли настоящий высотный город из муравейников.

Когда Коул обошел окрестности, он огляделся в поисках Эрин. Ее нигде не было видно.

— Эрин, — позвал он. — Черт побери, где ты?!

Слабый влажный и теплый ветерок чуть заметно шевелил ближайший к Коулу куст. Стебли травы чуть колыхнулись, словно что-то прошептали в ответ.

— Эрин!!!

— Сейчас, минуточку! — откликнулась девушка.

Судя по звуку, Эрин находилась в нескольких сотнях футов от Коула, за строениями термитов. Коул посмотрел на часы. Он уже полчаса впустую исследовал местность. Коул надеялся, что Эрин за это время сумела хоть что-то сфотографировать. Сняв шляпу, он отер лоб краем своей рубашки. Ткань тут же намокла от пота. Коул расстегнул рубашку, промокнул ею грудь, затем разделся и швырнул мокрую рубашку в кабину «ровера».

— Нам пора! — крикнул он.

Ответа не последовало.

— Эрин!

— Да иду, иду. Подожди минуту!

Минут через десять Коул отправился на поиски и обнаружил Эрин, сросшуюся с фотокамерой. Ее шляпа валялась на земле. Эрин напряженно смотрела в видоискатель, позабыв обо всем на свете.

Коул поднял ее панаму, отряхнул и принялся терпеливо ожидать, когда кассета закончится. Наконец Коул встал перед объективом и надел на голову Эрин шляпу.

От неожиданности Эрин вздрогнула, подняла голову и только тут осознала, что она не одна.

— Сколько раз можно говорить, чтобы ты не снимала шляпы? — сказал он, стараясь сдерживаться. — Начиная фотографировать, ты забываешь обо всем на свете. Не найди я сейчас тебя, схлопотала бы солнечный удар и даже не поняла бы, что с тобой. Можешь ты наконец уразуметь, что здесь не Аляска? Тут солнце — всегда твой враг.

— Да. — Эрин, замявшись, спросила: — Сколько времени ты тут стоишь?

Он посмотрел на часы.

— Семь минут.

— И не окликнул меня? Отчего?

— Потому что тебе ничто не угрожало, и я решил подождать. Зачем же портить гениальный снимок.

На мгновение Эрин показалось, что Коул над ней издевается. Поняв, что он говорит вполне серьезно, она испытала такое удовольствие, что даже расслабилась.

— Не уверена, что в этом пекле можно сделать хороший снимок, но все равно спасибо за комплимент.

— А разве ты можешь заранее сказать, каким именно получится снимок?

Эрин отрицательно покачала головой.

— Поэтому я так трясусь над отснятыми пленками. Всякий кадр — уникален. Я могла бы всю жизнь провести в Арктике и никогда больше не сделать снимка вроде «Ранней весной», что так тебе понравился.

— Ладно, пойдем, нужно укрыться от этого солнца, черт бы его побрал, — откашлявшись, сказал Коул.

— Жаль, что здесь нельзя остаться до вечера, — сказала Эрин, шагая рядом.

Коул ударил геологическим молотком по термитнику, мимо которого они проходили. Собрав немного каменной крошки, он показал ее Эрин.

— Обычная земля, — подтвердила она.

— Вот о чем и речь, — согласился он, направляясь к машине.

— Ну и что из этого?

— А то, что я могу сделать вывод: здесь первые сорок — сто футов в глубину — сравнительно однородный слой отлично уплотненной почвы. Решительно ничего интересного. Хотя по приезде я изучу эту крошку под микроскопом, чтобы уж знать наверняка.

Эрин подняла брови.

— Неужели термиты проникают на глубину до сотни футов?

— Это единственный способ выжить в такой жаре.

— А что, собственно, ты тут пытался отыскать?

— Минералы, которые указывают на соседство алмазной трубки. А еще хотел найти обкатанные куски кварца, что встречаются на берегах бывших рек.

Эрин оглядела скопище термитников.

— А можно вести разведку, отламывая кусочки от их домов?

— Именно таким образом нашли в Ботсване алмазное месторождение.

Коул забрался в кабину «ровера».

Как только бедро Эрин прикоснулось к нагретому сиденью машины, девушка слабо ойкнула.

— Привстань-ка, — приказал Коул.

Когда она чуть приподнялась, он бросил свою потную рубашку ей на сиденье. Она осторожно опустилась в кресло.

— Так лучше?

— Да, спасибо. — Она посмотрела на Коула. Его ноги тоже были голыми, но он, казалось, не испытывал никакого неудобства.

— Как только ты сам не обожжешься?

— Привычка. Ты ведь привыкла к холоду на своей Аляске? Вот и я тоже. Это вовсе не означает, что мне приятно. Будь моя воля, я бы обменял эту жару на самого паршивого пса, а пса тотчас же пристрелил.

Эрин громко рассмеялась.