Алмазный венец севера

Леди пристально осмотрела со всех сторон статуэтку, а потом левая бровь её в таком возмущении поползла вверх, что в другое время чуть уставший и вовсе не чуть довольный парень даже и позабавился бы. Женщина легко повернулась в талии почти наоборот и осторожно взглянула на свою… гм-м, пятую точку.

— Право, словно тавро на кобыле, — неделикатно фыркнув, заметила она и продемонстрировала господину офицеру — если смотреть снизу на то место, на котором в странной позе сидела статуэтка, там обнаруживалась крохотная, ярко мерцающая весной еловая лапка.

Хмыкнув (породистая кобылка ты и есть, не жеребец же), Ларка добыл из ножен кинжал да положил перед леди на столешницу. Та поставила статуэтку рядом — но едва сбросила с ладоней салфетку, как клинок словно зачарованная стрелка на океанском корабле повернулся, теперь указывая строго на маленькую задумчивую женщину рядом.

— Ах, то же клеймо. И сбалансирован отменно… — леди Оуверрон, как оказалось, знала толк в оружии — по крайней мере в кинжалах.

Клинок мелькнул ласточкой в её ладони, кувыркнулся серебристой рыбкой в перехвате — и разочарованно вжикнул, отскочив хищным остриём от груди хозяина.

— Всё верно, — леди удовлетворённо кивнула как ни в чём ни бывало. Ведь хорошего мастера им же созданное оружие не тронет. — А почему лезвие чуть жжётся?

Её глаза широко распахнулись в удивлении, а потом и понимании, когда Ларка пояснил — железо не покупное. Трофейное, от светленьких. Да и крови их же этот клинок уже попил вволю. А поскольку сделан отнюдь не простым деревенским, косоруким кузнецом, только и годным клепать медные плуги да топоры, то постепенно в нём что-то такое и обозначается… но, пока что рано говорить.

Леди Оуверрон задумчиво и еле заметно покивала, завернувшись чуть плотнее в свою накидку — в окно вместе с ночью настырно так и лилась прохлада.

— Ладно, молодой человек — штраф за кражу подсвечников вы внесли, потому шум подымать я не стану. Развлекли вы меня, стоит признать, весьма необычно… и скучать мне ещё долго не придётся — разбираясь, на что же маленькая я способна на самом деле.

Карий взор женщины поднялся на поручика с еле заметной весёлостью, словно спрашивая — ну, претензии какие-нибудь есть? Или я в тебе ошиблась?

Тот откозырял и даже лихо прищёлкнул каблуками по новомодной столичной моде, после чего пожелал леди спокойной и приятной ночи (хотя втихомолку наслал этой мегере в сон сразу пару жутко развратных эльфов. Ну, вы знаете, как то делается — левой втихомолку сделать за спиной козу да мысленно прочитать наоборот знаменитое брекс, пекс, фекс…) А потом с лёгкой и приятной усталостью направился вслед за бесшумно плывущим и показывающим путь впереди призраком. Ну да, в маленьком горном замке Оуверрон с незапамятных пор обретался один такой. Спокойный, правда — ночами не завывал и народ не пугал, хозяйка даже поручилась за него перед полковым магиком.

Крохотный чулан под лестницей с брошенным на топчан душистым сенником кому-то другому показался бы оскорблением. Однако, Ларка лишь беззлобно потеребил и приласкал доверчиво прильнувшее к нему привидение да завалился спать.

Причём, верите ли — с абсолютно чистой совестью.

Домовёнок-денщик разбудил своего господина с рассветом. Правда, оказалось что полковой командир вместе со своим начальником штаба уже убыл на рекогносцировку и совещание у главного — но Ларка на сей счёт не роптал. Наскоро смыл с себя сонную одурь в бочке с водой, поел с другими офицерами за длинным столом под пристальным надзором скучавших вдоль стен старинных статуй и кое-как чищенных доспехов. Так и представлялась здесь куда более горластая и буйная компания во главе с сорвиголовой и задирой бароном — а то как же, вон и старые трофейные стяги видны…

И уже когда Ларка разобрал поданные поводья да собрался запрыгнуть в седло, возле него непостижимым образом неслышно объявилась хозяйка замка.

— Должна заметить — вы редкостный нахал, молодой человек…

Глаза её мягко светились тем особым блеском, который безошибочно… впрочем, к чему слова? При этом лёгком румянце, который невозможно оказывалось списать даже на утреннюю свежесть. Да и в голосе всё равно прорезалась тщетно скрываемая мягкость.

Ларка бестрепетно и не моргнув встретил взгляд леди. Ты знаешь, и я знаю… что ты знаешь что я знаю — и так до той самой бесконечности, неизменно приводившей в отчаяние каждое поколение философов и логиков. Но ведь, слова и рассуждения в самом деле не нужны двум прекрасно понявшим друг друга?

— Честь имею, леди Оуверрон — возможно, когда и свидимся, — Ларка и даже полунамёком не показал ничего-такого-боже-упаси.

Лишь оторвал пальцы от околыша кивера, приложился к дамской ручке да забрался в седло. Жестом показал ординарцу — за мной слева — и не оборачиваясь, обретаясь в седле прямо как свеча выехал из ворот. Да погнал жеребца вдогонку за чуть уже опередившими его остальными офицерами.