Алмазы для Бульварного кольца

Через несколько минут после посадки на полосу к самолету уже подъезжала «скорая», из которой четверо ангольцев бережно вынесли носилки с потерявшим сознание мальчишкой, вернее, половиной от него: оказалось, что они со сверстниками играли в войну рядом с брошенным после недавних боев в поле советским танком, рядом с которым, как назло, оказалась неразорвавшаяся мина… В Луанде мальчика тут же перевезли в центральный военный госпиталь и сразу сделали операцию, что спасло ему висевшую буквально на волоске жизнь.

С Анатолием потом разбирался Главный военный советник, обвинив его в самоуправстве: «Как ты мог нарушить данный тебе приказ?!» Однако, помня еще совсем недавние афганские заслуги Тельняша, ГВС Петруньковский, служивший ранее в Афгане примерно в то же время, что и он, вскоре сменил гнев на милость и, пригрозив командиру еще раз для порядка, пообещал, что не станет писать рапорт в Москву.

В тот день, перед отбоем Толя зашел к Олегу, поблагодарил его за оперативность и сообразительность, предложив выпить коньяку – за то, чтобы служба поскорее закончилась и все вернулись домой целыми и невредимыми.

Экипаж АН-12 проводил примерно двести часов в воздухе Анголы и в среднем через три месяца командировки самолет нужно было отправлять в Союз на то, что автомобилисты называют техосмотром. Летчики улетали туда своим же бортом, который перед отправкой особо тщательно проверяли, прогоняли все рабочие системы, и на их место прибывал другой экипаж. Техники отрабатывали здесь две такие же трехмесячные смены и улетали домой со вторым экипажем через полгода.

Олегу его отъезд в Союз «светил» только по окончании годичного контракта, плюс-минус. И то, если все срастется с заменой.

Прощаясь с первым своим экипажем летчиков, улетавших в Союз, под оглушительный рокот двигателей идущего на взлетную полосу АН-12, Олег неожиданно для себя разрыдался, чего не делал с первого класса, когда не мог справиться с задачкой по ненавистному чистописанию. С одной стороны, ему было очень тяжело расставаться с ребятами, к которым за прошедшие два с небольшим месяца прикипел всем сердцем. С другой – его никак не покидала простая и навязчивая мысль о том, что еще ждет его впереди в оставшиеся до конца командировки долгие месяцы на ангольской земле – и в небе…

На следующий день, когда они всем отрядом отправились в магазин военной миссии, чтобы загрузиться продуктами перед выходными, грустным мыслям Олега суждено было развеяться. Совершенно неожиданно для себя, в миссии он встретил своего товарища, Григория Соболева, след которого потерял сразу после того, как улетел в командировку. Гриша был в Луанде проездом по дороге на северо-восток страны, в провинцию Лунда-Норте, куда он направлялся завтрашним бортом Ангольских авиалиний TAAG вместе с группой специалистов объединения «Якуталмаз». Лунды, Северная и Южная, занимали огромную территорию в несколько десятков тысяч квадратных километров, сопоставимую по площади с небольшой европейской страной. На ней базировалась государственная алмазодобывающая компания «Диаманг», эдакое государство в государстве, которая до Независимости контролировалась южноафриканской «Де Бирс». После революции, понятное дело, ангольские власти захотели взять добычу алмазов в свои руки, но это оказалось не таким простым делом: юаровские специалисты после разрыва договора с «Де Бирс» покинули Анголу, и добыча, по сути, встала. Этим и объяснялся приезд в страну представительной делегации «Якуталмаза».

– Здорово, дружище! – радостно поприветствовал Олег Гришу, стоявшего спиной к нему у магазинного прилавка и размещавшего в картонной коробке из-под водки «Столичная» купленные продукты и спиртное.

– Олегыч! Ба! А я тебя как раз ищу! Лиза дала твой здешний почтовый ящик, я тебе черканул письмо, написал, что лечу в Луанду, а отсюда – в Дунду.

– Письмо еще, видно, не дошло. И от Лизы пока ничего не было.

– Постой, так ты, стало быть, ничего еще не знаешь? Тогда пляши!

Олег недоуменно посмотрел на товарища:

– Это еще с какой радости?

– Как с какой? Дочь у тебя родилась, Маша. Пятьдесят два сантиметра, три с половиной килограмма. Видел бы ты ее глазища: вылитые твои! – Олег опешил, не зная, что ответить. – Подробности, уверен, получишь уже на днях. А со мной Лиза передала только короткую записку. На, держи!

Олег быстро развернул протянутый ему сложенный вдвое лист бумаги, в котором было несколько строчек, но зато какие: