Денису вдруг захотелось сфотографировать галочку в шахте, шахтера, покрытого черной пылью… Фотография должна быть черно-белой, ничего цветного, потому что в шахте нет цвета, подземный мир не терпит ярких красок… Денис так задумался о новом сюжете для фотографии, что не сразу услышал, как его позвали друзья.
Они отправились дальше по коридору осматривать дверное царство. Наконец наткнулись на дверь, в которую Иван непременно захотел войти.
– Тут что-то про связь… это может быть важно, – сказал он.
Иван толкнул дверь, посветил фонариком и зачем-то нажал на выключатель, расположенный очень удобно, прямо за дверным косяком. К удивлению друзей, раздался низкий негромкий гул, и в помещении загорелся свет.
– Ни фига ж себе они тут устроились! – поразился Денис. – Похоже, где-то есть электростанция.
– Какая электростанция, не смеши мои тапочки! – фыркнул Славка. – Дизельный генератор – это да. Видал, сколько тут солярки в бочках? Можно наш городок на год обеспечить, а то и больше. Интересно, как они ее сюда приволокли?
– Тоже подводными лодками, наверное, – предположил Иван.
– Наверное, – согласился Славка. – Но, конечно, обустроились они будьте-нате. На века строили.
Небольшая комната, в которой оказались ребята, была забита разной аппаратурой. В углу примостился хлипкий столик с пишущей машинкой. Денис с удивлением посмотрел на нее, стукнул по клавише.
– Лента совсем рассыпалась, – сказал он. – А машинка-то еще работает. Хорошо сделана, не проржавела почти.
– Да, здесь почти ничего не проржавело, – отозвался Иван. – Сухо. Хотя вообще-то на улице довольно влажно. Может, тут как-то воздух очищается? Ну, типа кондиционера что-то? Кстати, бочки с соляркой заржавели. Не так чтобы в пыль, но всё же. А они ведь в смазке. Их, похоже, специально смазывали, чтобы предотвратить ржавчину. И не помогло. А здесь ничего не смазано – и ни крошки ржавого железа!
– И что они тут хранили так тщательно, что даже с кондиционером? – удивился Славка.
– Это пункт связи, – сказал Иван. – На двери написано. Вместе с запретом входить, ага. Это вот рация, у нас такая же на стойбище есть.
– Зачем вам такая древность? – поразился Денис.
– Ну, мало ли, может, пригодится когда, – смутился Иван.
Он и сам не знал, зачем старшие держат на стойбище такую старую рацию, можно сказать, музейный экземпляр, да еще тщательно поддерживают ее в рабочем состоянии. Иногда ему казалось, что рацию просто жаль выбрасывать, а иногда он думал, что в этом есть какой-то смысл, пока недоступный ему по молодости.
– И что, пригождается? – продолжал выспрашивать Денис, которого интересовало все, что касалось оленеводов.
– Не знаю, – честно ответил Иван. – Не дорос еще, чтобы знать.
– Дорастешь – расскажешь, – сказал Денис, как обещание с друга взял.
– Вот что, ребята, тут лучше ничего не трогать. – Иван пролистал несколько пухлых книг, лежащих на столе, и аккуратно положил их на место. – Тут у них не просто пункт связи был, тут еще и шифровальный пункт. В общем, мало ли, может, это будет интересно… ну, сами понимаете где!
– Через столько лет? – Славка дернул плечом, да и Денис с недоумением посмотрел на друга. – Да ну тебя! Все секреты той войны уже мхом поросли!
– А ты уверен? – Иван был совершенно серьезен. – Ты что, знал их все, что можешь с уверенностью сказать, что вот, тут все они, рассекреченные и никому не нужные?
– Ну… нет… – Славка засомневался. – Но я так думаю. Лет-то вон сколько прошло!
Денис согласился с Иваном:
– Алмазы всё еще стоят тех денег, что и раньше. И некоторые секреты, возможно, тоже. Пусть специалисты смотрят.
– Ну и ладно, все равно тут всё не по-русски. – Славка кивнул в сторону книг. – Пусть подавятся своими секретами!
Иван, присмотревшись, сказал, что пишущая машинка с рассыпавшейся в пыль лентой вовсе не пишущая машинка и ленты у нее не было от рождения. Он считал, что это знаменитая «Энигма», шифровальная машина, которую широко использовали во времена Третьего рейха. Тогда считалось, что шифр машины абсолютно надежен и взломать его невозможно. Взлом был осуществлен в большом секрете, чтобы немцы не сняли «Энигму» с фронта.
– Чуть не на дне моря в запертом бункере работали над дешифровкой, – усмехнулся Иван. – Это чтобы никто ничего и нигде… Вот это военная тайна, я понимаю!
Иван сказал, что в музеях есть такие машины, но по большей части уже давно сломанные, а вот работающих мало. А тут – настоящая работающая. Так что если даже для военных специалистов содержимое пункта связи не будет представлять интерес, то уж для любого краеведческого музея здесь просто клад.
– Даже Валерию Вениаминовичу здесь бы понравилось, – сказал Иван. – Хотя он, конечно, по другой линии. Ему все больше фольклор подавай, захоронения всякие.
– Зато Илья на этом острове минимум докторскую диссертацию напишет! – вдохновился Славка.
– Ну да, – кивнул Иван. – И для нашего музея здесь много чего есть. И не только для нашего.
Друзья пошли дальше, удивляясь размерам немецкой базы.