Алмазы шаха. Повести, роман

- На кого, черт возьми? Отвечай, мерзавец, или я продырявлю тебя к чертовой матери! Медленно поднял пистолет, прицелился: - Ну? Считаю до трех! Раз…

Похоже на игру, но рот все равно наполнился слюной. Черт его знает, вдруг выстрелит… Выдавилось само собой:

- Подождите. - Надо сообразить, быстро сообразить, какая связь между Субботиным, Вологдиным и этим человеком. Подождите, давайте поговорим спокойно.

- Два… Не желаю говорить спокойно…

- С чего вы взяли, что я на кого-то работаю? Разве я давал повод? - Вдруг, удивляясь самому себе, крикнул: - Да подождите же!

- Странно, это подействовало, человек опустил пистолет. Будто боясь, что он передумает, Пластов повторил: - Действительно, какой я вам дал повод подозревать меня?

Смотрит, изучая.

- Повод? Да ты, негодяй, дал тысячу поводов. Какого черта ты суешь нос не в свои дела? Занимаешься защитой фирмы Глебова - так занимайся! - Ствол пистолета приподнялся. - Не-ет, мерзавец, я хорошо вижу, что тебе нужно… Хорошо… Ты думаешь, ты безнаказан. Ну так знай, я стреляю без промаха… - Вот это да, палец на крючке дернулся, он сейчас выстрелит. - Последний раз, чтобы спасти свою продажную шкуру, отвечай: кто тебе платит?

Кто же это может быть… Немцы? Нет, непохоже. Наша контрразведка? Тоже вряд ли, они действуют по-другому.

Человек оскалился:

- Встань! Встань и повернись к стене!

Пришлось встать и повернуться к кухонной полке. Сзади раздался смешок:

- Молись. Молись своему богу.

Неужели выстрелит? Сзади неясное движение, шорох. Короткий и очень знакомый звук. Курок? Нет, конечно, это дверь. Обычный щелчок дверного замка. Постояв немного, Пластов повернулся - никого. Ушел? Как будто, по крайней мере здесь, в квартире, тишина. Вернулся на кухню, потрогал недопитый стакан - он еще не остыл. Машинально отхлебнул, сел, попытался вспомнить все, что услышал. «На кого ты работаешь… Занимаешься фирмой Глебова - так занимайся… Ты думаешь, ты безнаказан…» Кажется, связь есть не только между посещениями Субботина и Вологдина, но и между этими вопросами. Хорошо, утром он эту связь выяснит… Сейчас же надо заняться делом.

Попытавшись восстановить все свои знания по электротехнике, кое-как соединил обрезанный телефонный шнур. И вовремя - почти тут же раздался телефонный звонок. После обычных дежурных слов телефонистки услышал голос Хржановича:

- Арсений Дмитриевич, прост ите, что долго не появлялся… Как дела? Что-нибудь сдвинулось?

- Ничего не сдвинулось, если не считать одной мелочи.

- Какой мелочи?

- На меня только что было совершено покушение.

- Покушение? Что - серьезно?

- Серьезно. - Пластов коротко рассказал о визите незнакомца.

Хржанович долго молчал. Наконец сказал мрачно:

- Арсений Дмитриевич, сейчас я к вам подъеду. Буду минут через пятнадцать.

- Зачем?

- Объясню, когда приеду. Ждите…

Тут же телефонистка дала «отбой».

Действительно, довольно скоро звякнул дверной звонок. За дверью стоял Хржанович. После того как Пластов его впустил, студент молча прошел в квартиру и решительным движением вытащил из-за пояса револьвер. Положил на стол. Пластов вгляделся: это был новый, хорошо смазанный револьвер системы «наган» образца 1895 года.

Хржанович победно посмотрел на Пластова:

- Арсений Дмитриевич, ну как? Нравится аргумент?

- Ты с ума сошел… Откуда ты его достал?

- Неважно… Внушительная штучка? А?

- Слушай, ты действительно сумасшедший. Где ты достал оружие?

- Какая разница? У моих университетских друзей есть все. Как говорится, в беде не оставят. К тому же по поводу этой игрушки у меня есть некоторые идеи.

- Какие еще идеи? Вадим, если ты не хочешь неприятностей, ты должен немедленно избавиться от этого револьвера.

- После того как я его с таким трудом добыл?

- Повторяю: ты должен немедленно отдать револьвер тем, у кого взял. Слышишь?

Хржанович скривился:

- Отдать его тем, у кого взял, я довольно долго не смогу. Их нет в Петербурге.

- Тогда избавиться от него любым другим способом.

- Арсений Дмитриевич, а может, вы возьмете его себе? Насколько я понял по вашему рассказу, ваше положение небезопасно. А?

- Мое положение небезопасно, но не настолько, чтобы я сходил с ума. И брал револьвер, на который у меня нет разрешения. У тебя ведь тоже нет на него разрешения?

- Естественно.

- Вадим, считаю эту тему закрытой. Спрячь револьвер подальше. И забудь о нем. Если не хочешь неприятностей для себя и для меня. Договорились?

Криво усмехнувшись, Хржанович заткнул револьвер за пояс.

- Арсений Дмитриевич… Вы знаете: я вас очень люблю. И уважаю. Но есть вещи, которые… которые просто нельзя прощать. Мало того что какие-то мерзавцы украли гениальное русское изобретение, спалив при этом целый завод. Так нет же - они еще пытаются терроризировать вас. Нагло врываются к вам в квартиру. Грозят убить. Не знаю, как можно все это терпеть. Я, во всяком случае, сносить это не собираюсь.

Пластов сел в кресло. Сказал, помолчав:

- Хорошо, допустим, они действительно действуют нагло. Но неужели ты не видишь - это целая организация! У них все идеально продумано! Что можешь сделать против этой организации ты - пусть даже вооруженный револьвером?