Алое на черном

Он уже со всем разобрался, все для себя решил. Зачем ворошить то, что уже утратило актуальность?

– Не нужен? – Отец кивнул, приобнял за плечи встревоженную маму. Голос его звучал тихо, но решительно. – Мы предвидели такой ответ, и поэтому у нас есть запасной вариант. Дэн, я имел беседу с твоим тренером. Он тоже обеспокоен происходящим. Настолько, что предложил нам один вариант. – Отец сделал паузу, ободряюще посмотрел на маму, а потом сказал: – Этим летом ты не поедешь на море, сынок.

Мама вздохнула, хотела возразить, но отец предупреждающе поднял руку и повторил:

– Этим летом ты не поедешь на море, ты поедешь в спортивно-патриотический лагерь.

– В какой лагерь? – переспросил Дэн. Словосочетание «спортивно-патриотический» ему сразу не понравилось. От него веяло муштрой и скукой.

– Понимаю, звучит не слишком воодушевляюще. – На лице отца появилась и тут же исчезла робкая улыбка. – Но на самом деле все не так плохо. Я наводил справки, лагерь работает три года, и у его создателей отличная репутация. А какие там места! Там изумительные места!

– Где – там? – Дэн уже смирился с решением родителей. Он бы смирился с любым их решением, даже с психологической консультацией, потому что чувствовал себя виноватым, но ему хотелось знать наверняка, в какой дыре придется провести лето.

– В Макеевке, – сказал отец таким тоном, как будто это все объясняло.

– Денис, – мама высвободилась из объятий отца, присела рядом с Дэном, взяла его за руку, – это в двухстах километрах от нас. Чудесная деревушка, в чудесном месте.

– Деревушка?..

– Разумеется, тебе не придется жить в деревне, – снова заговорил отец. – Под лагерь переоборудована старинная графская усадьба. Это в нескольких километрах от Макеевки. В усадьбе есть все необходимое для нормальной жизни и отдыха: четырехместные комнаты, спортивный зал, библиотека, кинотеатр. Я знаю, о чем говорю, я видел все это своими глазами.

– Папа ездил в Макеевку на прошлой неделе, как только твой тренер предложил такой вариант, – поддержала отца мама. – Лагерь очень хороший.

– И чем он отличается от обычного летнего лагеря? – спросил Дэн.

– Дисциплиной, – сказал отец жестко. – Меня заверили, что воспитанникам уделяют максимум внимания, ваше время будет расписано по минутам, и вы не сможете…

– Заниматься всякой ерундой, – закончил за него Дэн.

– Да. Ты уже достаточно взрослый, скоро тебе исполнится семнадцать. Денис, мы с мамой очень надеемся, что ты нас поймешь. Недавние события заставляют нас принимать непопулярные меры, но мы делаем это исключительно ради твоего блага.

– Я понимаю. – Дэн обнял маму, поцеловал ее в щеку. – Когда нужно ехать в этот замечательный лагерь?

Родители переглянулись, в их взглядах читалось облегчение.

– В первых числах июня, – сказал отец. – Нам позвонят.

Вот так он и оказался у черта на рогах в спортивно-патриотическом лагере с совершенно неспортивным и непатриотичным названием «Волки и вепри». Здесь, в окружении незнакомых пацанов, должно было проходить самое скучное в его жизни лето.

Если бы только родители Дэна знали, чем оно закончится, то не раздумывая отправили бы сына на море к тетке…

Гальяно

– Приехали! – сообщил водитель автобуса и ударил по тормозам.

Озверевший от долгого безделья Вася Гальянов, уже год как сокративший плебейское Гальянов на аристократическое и страстное Гальяно, вслед за сопровождающим их группу парнем выскочил наружу, несколько раз присел, разминая затекшие ноги, и только потом осмотрелся.

Автобус остановился в центре заасфальтированной площадки перед приземистым, по всему видать, недавно отремонтированным двухэтажным особняком. Дом опирался на четыре здоровенные колонны. К центральному входу вела выложенная фигурной плиткой дорожка, по бокам от нее буйным цветом колосились клумбы, пахло сырой землей и свежескошенной травой. Источник запахов Гальяно идентифицировал сразу: слева от входа в особняк, прямо посреди заросшего отцветающими одуванчиками газона, стояла газонокосилка, справа на точно таком же одуванчиковом газоне работала закрепленная на воткнутом в землю колышке поливалка. В струях воды переливалась радуга. По бокам от центрального здания располагались два одинаковых одноэтажных флигеля.

Рассматривать поместье, в котором им всем предстояло провести целое лето, было интересно, но внимание Гальяно привлекло нечто куда более любопытное. К автобусу летящей походкой приближалась девушка! Она была хороша особенной, по-голливудски яркой красотой. Изящные формы, вьющиеся белокурые волосы, легкомысленный сарафан, белый в красный горошек, и умопомрачительной длины загорелые ноги незнакомки заставили падкое до красоты сердце Гальяно биться в два раза быстрее.

– Мэрилин Монро, – прошептал он, улыбаясь совершенно идиотской улыбкой.