Алое Пламя (СИ)

— И какая же? — спросил Вермир.

Безумно улыбающийся парень тихо засмеялся.

— Властвовать над людьми, — сказал он.

— Оге, не путай личные цели с общими, — сказал старик.

— А у всех такая личная цель, — сказал Оге, посмеиваясь, — не только у нас, у многих, очень многих, общая цель же может быть любой, она же общая, не своя.

— Что ты хочешь этим сказать? — спросил Орест.

— Что не надо притворяться, — ответил Оге, — он же такой же, как мы, желает повелевать людьми, но только с другим оттенком, если мы хотим, чтобы нам несли деньги и выполняли наши приказы, то он желает, чтобы его любили, уважали, стелились перед его сапогами…

— Это не так, — медленно и железно проговорил Вермир.

— …так зачем разыгрывать эту сцену? Её не оценят, — продолжил Оге.

— Кто не оценит? — встревоженно спросил старик.

Оге засмеялся, сложив руки на груди.

— Они знают, они всё видят, всё, — сказал он, пригнувшись к столу и разводя руки в стороны, будто ощупывает пространство. — Нет ничего, чтобы ускользнуло от их взора, но у нас есть преимущество, — Оге перестал улыбаться, посерьёзнел и поднял указательный палец вверх, — они тоже не знают, что будет дальше.

Оге откинулся в стуле и знатно засмеялся. Орест и Кор переглянулись, Гихил сохранил каменное самообладание, его внимание сосредоточилось на окне, но изредка поглядывал на Вермира.

— Я так не считаю, — сказал Вермир, в его голосе прозвучал пробуждающийся гнев, — я не хочу, чтобы мне лизали ноги, я за свободу, чтобы каждый был освобождён от гнёта.

— Господин Вермир, прошу вас, у нашего собрания нет единого мнения, но большинство не выражает позицию господина Оге.

— И очень жаль, — сказал Оге, сощурившись, — будь вы настолько же умны, этого бы не случилось, и нам бы не пришлось заниматься детскими делами.

— Пора начинать, — сказал Орест.

— Пора, — поддержал Кор.

— Ой-ё-ё-й, — сказал Оге, оживившись, — у нас небольшая проблемка, — стол накрыло гнетущее молчание, — ну, не стесняйтесь, спросите-спросите.

— Какая? — прозвучал вопрос Гихила, словно гром. Он посмотрел в глаза Оге.

— Очень хорошо, что ты спросил, друг Гихил, — сказал Оге, сверкая глазами и зубами, — наблюдателя нашли в канаве.

Оге истерично засмеялся. Орест сжал челюсти, Кор упал на спинку стула, смотря сквозь стену, Гихил лишь перевёл на всех поочерёдно взгляд, Вермир понял, что-то идёт совсем не так, как они задумывали.

— А вы вот спросите, — энергично сказал Оге, — а кто это сделал, кто, кто, кто? А я это сделал.

Он кинулся через стол, словно обезьяна, спихнул ногами стул Ореста, Кор только начал вставать, а его шея уже оказалась во власти Оге, Аарон побежал на выручку, но от мощного удара ноги свалился на пол, Гихил вскочил, но Оге помахал пальцем.

— Но-но-но, не стоит, я же ничего тебе плохого не сделал, друг Гихил. Помнишь, лучше быть друзьями.

— Ты не можешь просто так взять и убить одного из нас, — хладнокровно сказал Гихил.

— Как оказалось, могу, — сказал Оге, посмеиваясь. Кор что-то прокряхтел. — Что, что-то не нравится? Ну, ты не переживай, это долго не продлиться, — Оге потянулся к щиколотке Кора, скривив лицо, при этом смотря по сторонам. — Думаешь, я не знаю, что у тебя там, старый говнюк?

Оге вытащил нож и рывком, под своей рукой, распорол горло Кору, кровь активно поползла наружу. Орест, прикрываясь ладонью, отполз к стене, держа голову высоко, словно змея, Вермир смотрел на это всё с каким-то странным отстранением, будто это происходит не здесь и сейчас, его больше волновали слова этого психопата, он взглянул в окно, на площадь, где собрались толпы народа, и медленно поднялся.

— О-хо-хо, кто это решил вмешаться, — саркастически сказал Оге, — решил поиграть в героя? Герой, да? Будешь спасать тех, кто душит простых людей, обдирает их, насилует… хочешь помереть за этот дряхлый кусок навоза?

Вермир посмотрел на стоящего на коленях, упирающегося рукой в пол, а другой держащейся за живот Аарона, который поднял голову и Вермир прочёл во взгляде какой-то непонятный блеск надежды.

— Разбирайтесь сами, — сказал Вермир устало, двигаясь к выходу и чувствуя, как от спины Гихила пышет холодом.

Оге расхохотался.

— Ты такой же, как и я, мы все одинаковые, — прошипел он.

Вермир прошёл мимо, к выходу, не обращая внимания, лишь проходя рядом с Аароном, хотел замедлить шаг, остановиться, но не смог. Волосатый мужик у двери смотрел на происходящее с растерянностью ребёнка и забыл про всё. Вермир отодвинул здоровую задвижку, открыл дверь и вышел.

— Теперь этот город вступает в новое время, не обременённое старостью, да прибудет власть, — сказал Оге.

Вермир шёл, изнутри поедала совесть, хотела, чтобы вернулся, но он неумолимо шёл, пытаясь не обращать внимание на возмущения и хлёсткие мысли. Каждый шаг отдавался нытьём в груди, веяло развернуться, побежать туда и…

«Что… чтобы я сделал? Это не мои проблемы и уж тем более не мой мир, я вижу этих людей впервые и не могу судить, достоин ли он жизни или нет, что он сотворил и как прожил жизнь. Не мне решать… потому что всё уже решено».