Алое Пламя

От отца своего Кастара он знал, что лунный свет многократно усиливает пугающее воздействие железа на дерево. Поэтому он выставил перед собой кинжал, и поймал на него лунный луч, и подошел так к дереву. И демон в обличье птицы увидел железо и заметался по клетке, заверещал от ужаса, а Рашта, не растерявшись, в тот же миг выплеснул на золотую клетку тот отвар из корней дерева сабат, что так тщательно готовил. Демон закричал страшным голосом, и в тот же миг исчезла клетка вместе с птицей, и тень ее на песке тоже исчезла. И перестали держать царевича Ардлета оковы, и рухнул он ничком на песок, но Рашта был наготове и поддержал его, и осторожно опустил на шелковые покрывала, заранее расстеленные на земле. А после смазал губы и веки царевича мазью, сделанной из сока ягод ахуд, которые растут только на границе царства Айнар и Белой пустыни. Ягоды ахуд были лучшим способом справиться с любым колдовством или чародейством.

Рашта надеялся, что правильно выслушал наказания матери своей Эрджабэ и приготовил правильную мазь. И правда: совсем скоро в тело царевича Ардлета начало возвращаться тепло, кровь снова побежала по жилам, веки его дрогнули, длинные ресницы затрепетали, губы приоткрылись, выпуская судорожный вздох, и Рашта возрадовался: у него все получилось! Ему удалось спасти своего господина и повелителя от ужасной смерти! Слезы облегчения покатились у него по щекам.

– Что такое, милый мой Рашта? – слабым голосом спросил царевич Ардлет, – что случилось с тобой, и почему ты плачешь?

– О господин мой и повелитель! – улыбнулся сквозь слезы Рашта и помог Ардлету сесть, – я плачу оттого, что все закончилось, и закончилось хорошо, а еще оттого, что испугался за тебя, а еще оттого я плачу, что терзают меня плохие предчувствия, о господин мой и повелитель!

– Отчего ты испугался за меня, ответь, и что за предчувствия обуяли тебя?

– Оттого, о господин мой и повелитель, что ты стал жертвой злого колдовства. Демон, принявший обличье прекрасной птицы, зачаровал тебя своим пением, и пил твою жизнь, и если бы не успел я до нового рассвета, ничто на свете не смогло бы спасти тебя, и рухнул бы ты замертво! И страшное предчувствие у меня: я видел, как твоя тень была заперта в клетку этой птицы. Что-то ужасное ждет тебя впереди! Может ли то быть колдовство Ифритов? Ведь говорят, что блуждает их царство по всей пустыне, и творят они свои черные дела под покровом ночи!

– О, оставь это, Рашта! Ведь демона больше нет, и клетки нет, а значит, ничего страшного больше нам не грозит. И никаких Ифритов нет здесь и больш не будет! О, мой верный и смелый Рашта, ты ведь и в самом деле спас мою жизнь! Чем я могу отблагодарить тебя?

– О какой благодарности идет речь, о мой господин и повелитель?! Ведь затем и отправился я вместе с тобой, чтобы помогать тебе и спасать тебя. В этом мой долг и моя святая обязанность! – так говорил обиженный Рашта, и Ардлет накрыл своей рукой его руку, и успокаивающе, примирительно улыбнулся, и сказал:

– Не стоит обижаться на мои слова, мой дорогой Рашта. Ты и правда лучший среди моих слуг, и твоей любви и беспокойству я обязан теперь жизнью. И рано или поздно я смогу заплатить тебе этот долг, как полагается царевичу и наследнику. А теперь расскажи мне, Рашта, как именно ты меня спас. Откуда ты так много знаешь о колдовстве и лекарском деле?

И до самого рассвета Рашта вместе с Ардлетом сидели на берегу водоема, опустив ноги в прохладную воду, и Рашта рассказывал Ардлету про свою мать, прекрасную Эрджабэ, и про своего отца, многомудрого Кастара, и про свои многочисленные приключения, которые ему довелось пережить в детстве. Ардлет смеялся и вскрикивал от ужаса, закрывал глаза ладонью от страха и восхищенно хлопал в ладоши, а сердце Рашты преисполнилось радости оттого, что смог он вызвать такие эмоции у царевича, и что царевич снова похож на себя прежнего, такого, которого Рашта так любил, и которого почти забыл за долгое и утомительное время путешествия.

И еще один день они провели в чудесном оазисе, а на следующий вечер оседлали коней и помчались дальше, на юг, в сторону могучей и таинственной страны Эшиа, лежащей по ту сторону Белой пустыни.

Долгое время путь для странников был тих и безопасен. День сменялся ночью, ночь сменялась днем, однообразный пейзаж Белой пустыни заставлял путников нервничать и злиться по самым глупым мелочам. Наученный горьким опытом чудесного оазиса, Рашта старался не терять бдительности и тщательно охранял сон Ардлета, а сам спал, когда бодрствовал Ардлет, настойчиво наказывая в случае опасности немедленно разбудить его. Но, видимо, злые духи пустыни решили, что опасно связываться с Раштой, и обходили их стороной. По крайней мере, Ардлет был в этом совершенно уверен, и Раште постепенно эта его уверенность начинала передаваться.

Но вот однажды вечером, когда путники сидели около небольшого костерка и ужинали скудными своими припасами, размышляя, как скоро им удастся прибыть в страну Эшиа, на них напал отряд Пустынных разбойников.