Alouette, little Alouette…

Он сердито вырубил заботливого подсказчика, а в это время женский голос коммуникатора спросил мило:

– С вами хочет поговорить Френсис. Разрешить, отклонить, в черный список?

– Разрешить, – сказал Максим торопливо. – Я тебе дам в черный список! Тоже мне шуточки… Доступ полный.

Из мобильника раздался веселый голос, на экране появилось огромное лицо Френсиса, улыбается во весь рот, но, когда заговорил, Максим уловил неприкрытую укоризну:

– Привет, Максим. Говорить можешь?

– Язык еще не отрезали, – ответил Максим вяло.

– Да вдруг у тебя там в постели куча баядерок, – предположил Френсис.

– У тебя полный доступ, – напомнил Максим. – Видишь не только комнату, но и что в шкафу… Как ты там?

– В сомнениях, – ответил Френсис – Только что звонил ваш директор…

Максим изумился:

– Сам Томберг?

– Представь себе, – ответил Френсис. – С видом своего кабинета, это чтоб я не усомнился, что это он. Хотя знаю, он по старинке предпочитает голосовую связь без видео.

– И что сказал? – спросил Максим. – Заранее поздравляю. Все-таки Томберг… Звездее его у нас только сами звезды.

Френсис ответил очень серьезно, а взгляд не сводил с лица Максима:

– Да как тебе это подать… гм… сперва сообщил, твоя лаборатория получает неслыханное финансирование. Здорово, да?.. И что ты можешь позволить себе взять двух-трех новых сотрудников. И что если меня пригласишь, мой оклад будет почти вдвое выше… плюс перспективы. Сказал, что можно закупить даже ККК-3С, а их пока только две в мире, а третью заканчивают монтировать!.. Я даже удивился, что первым мне сообщил такую новость не ты.

Максим продолжал молчать, Френсис посмотрел на него с вопросом в глазах, подул в микрофон с такой силой, что у Максима взвились волосы.

– Знаешь, – произнес наконец Максим, – тут такое дело…

Снова помолчал, не зная, как объяснить, последовала долгая пауза, и Френсис сказал другим тоном:

– Ладно, я понял.

– Погоди! – крикнул Максим – Ничего ты не понял!..

– Тогда объясни, – сказал Френсис.

– Конечно же, – выпалил Максим, – я рад был бы тебя заполучить в свою команду, но… я сегодня уволился.

Френсис охнул:

– Чего-чего? Погоди-погоди, дай-ка рассмотрю тебя. Что-то ты мне почему как-то не очень…

Максим смолчал, стодюймовый экран вспыхнул и на соседней стене, там возникло огромное встревоженное лицо Френсиса с такими же огромными вопрошающими глазами.

– Так что случилось? – повторил он.

Максим промолчал, как-то трудно объяснять такое. Да и в глаза Френсису трудно смотреть. Тот ко всему относится иначе. Он и в быту останется ученым, а вот он, Максим, начинает понимать, что он блестящий нейрохирург только в лаборатории, а за ее порогом может превращаться в павиана, как вот сейчас, злого и склочного.

– Уволился, – повторил он вяло.

– А как же, – спросил Френсис жадно, – финансирование?

Максим буркнул:

– Знаю, тебе хочется услышать, что финансирование останется. И когда ты перейдешь к нам, то возглавишь лабораторию. Таким образом ККС-3С будет полностью в твоем распоряжении…

Френсис сказал сердито:

– Я могу и обидеться за такие шуточки! Сам знаешь, у меня характер не руководительский. Я и против тебя буду строить козни и заговоры заговаривать, трудовые коллективы против тирана поднимать на борьбу… Так что стряслось?

Максим вздохнул.

– Ты же знаешь, в каком диком мире все еще живем! Даже не знаю, хорошо ли, что удалось увеличить продолжительность жизни еще на двадцать лет. Может быть, нужно было подождать, пока они вымрут?

– Вымерли бы и мы, – напомнил Френсис.

– То-то и беда, – сказал Максим. – А если попробовать перебить всех дураков и сволочей, останемся вдвоем на голой планете. Да и то ты признался, что бунтарь, да?.. Ладно… В общем, то мощное финансирование, о котором сказал Томберг, получу только при условии, если возьму на работу дочку одного строительного магната.

Максим сказал озадаченно:

– Блин… Какая-нибудь полная дуреха да еще и уродина со стервозным характером.

– Все так, – согласился Максим – Только не совсем уродина, хотя все равно не в моем вкусе. В общем, ты ее видел.

– Что-о-о?

– Помнишь, – сказал Максим – после конфы мы вышли пропустить по стаканчику в баре? В нашем был ремонт, нас перенаправили в соседний корпус…

Максим протяжно вздохнул.

– Ты что… намекаешь, что вон та ослепительная красотка, что увела тебя на вязку… Серьезно? Так хватай же ее, хватай!.. За такую самому можно приплатить, а ты еще и рыло воротишь?

Максим сказал раздраженно:

– А на хрена она мне и вообще нам?.. Ты же представляешь, что начнется в лаборатории, где нас уже четверо и ни одной женщины?

– А ваша Анечка? – спросил Максим.

Френсис помотал головой.

– Она тоже мужчина. Или как бы. В общем, если и женщина, то всем родная сестра. Мы все умы! А с этой Аллуэттой можем превратиться в стаю павианов!

– Красивое имя, – сказал Френсис с видом знатока.

Максим отмахнулся.

– Я его где-то встречал в какой-то байме. Но там я эту Аллуэтту брюхатил несколько раз… Мне тогда было четырнадцать, сам понимаешь запросы. А сейчас я прежде всего глава лаборатории, что в шаге от очередного прорыва в медицине!

Френсис подумал, вздохнул, сказал уже рассудительно: