Альпийское золото

Неожиданно до меня донёсся уже хорошо знакомый звук шуршащего песка. Как он мог раздаться в тихой, изолированной библиотеке? Или сработал тот же странный эффект, как тогда в замке, как будто бы это сами стены смеялись? С учётом того, как кршники ощущают себя и пространство, я не удивлюсь, если в этот момент нахожусь внутри кого-то. Точнее, кое-кого. Быстро поставив книги на полки, я бросилась сначала к окну, потом к выходу — внизу, на балконе, стояли двое: Ненаш, и кто-то высокий в балахоне, неотличимый от того, что встречал нас в замке. Превратность судьбы — кажется, что балкон рядом, но пока я пробежала по всем коридорам и лестницам, чтобы до него добраться, прошло, наверное, минут десять. Нет ничего удивительного в том что меня никто не дождался. Нужно попробовать найти Нена и его таинственного гостя в этом замке.

Я осмотрелась, прикидывая, куда бы они могли пойти. С одной стороны пришла я, с балкона они вряд ли прыгали. Оставалось идти по коридору в другую сторону. На этом этаже прямо под библиотекой находился овальный кабинет. Я уже даже знала, что его так называли из-за овальной формы стола для совещаний, расположенного здесь. Все остальные комнаты, кроме этой, были заперты. Из-за дверей доносился смутный шум, как-будто бы кто-то горячо спорил. Я тихонько потянула створку на себя — тяжёлая портьера скрывала меня от находившихся внутри, но теперь я могла их отчётливо слышать. Незаметно проскользнув внутрь, я выглянула из своего укрытия. За столом сидело человек двадцать многоликов — я не озаботилась точно сосчитать их количество. Они поражали воображение разнообразием цветов своих шевелюр, но все были длинноволосы, в строгой форме цвета старых бронзовых памятников, и с изумрудными глазами. И практически все одновременно они кричали. Не в смысле от боли, или радости, или унижения. Ругались. Яростно и, как казалось мне, стороннему наблюдателю, абсолютно бессмысленно. Потому что ни один не слушал другого, и Калейка, сидевший во главе стола, даже не пытался предпринять попыток остановить их. Судя по выражению его лица, было похоже, что он уже оставил всякую надежду усмирить эту шумную толпу.

Наконец, среди гама я начала различать отдельные слова. И для Калейки ничего лестного в них не было. Кажется, присутствующие многолики были недовольны абсолютно всем — начиная от произвола ракшасов и 'какого чёрта этот чёртов ключник отирается здесь, работая на чёртову Торговую коалицию', и заканчивая ухудшившимся в последнее время качеством фуража и тем, что принц до сих пор не озаботился наследником. Огранщик сейчас не выглядел властным королём. Скорее это был уставший, осунувшийся человек, единственным желанием которого было, чтобы его оставили в покое. И я так понимаю, это было не собрание старейшин, а собрание ветвей клана многоликов. Похоже на попытку свержения правительства? Интересно, они просто всегда так ругаются, или действительно собираются выдвинуть ему вотум недоверия?

Я почувствовала, как шевельнулась портьера, но не успела испугаться, как увидела Ненаша, зашедшего в комнату. Он полностью проигнорировал моё присутствие, так что я осталась прятаться незамеченной у дверей. Он стоял лицом к собранию, а не к входу, но всё равно холодная ярость накрыла меня с головой. За два неполных вдоха в комнате воцарилась мёртвая тишина. Потом раздался скрип стульев — многолики медленно вставали, один за другим.

— Рейн, — наконец, произнёс кто-то. На их лицах можно было прочитать широчайшую гамму чувств от изумления до восторга. Калейка молчал, и я не знала, чего в этом молчании больше — удивления, облегчения, или осуждения. Похоже, тот факт, что Ненаш в прошлый свой приезд целыми днями мотался с братом по различным встречам, абсолютно не значил, что другие многолики были в курсе того, что 'Рейн вернулся'. Глубокая пропасть между многоликами и альпами вновь предстала передо мной во всей своей красе. Обычные альпы, включая старейшин, даже не догадывались, кто находится перед ними.

— Кто дал вам право оскорблять моего брата? — зазвучал жёсткий голос Ненаша. Господи, спасибо тебе, что со мной он никогда не разговаривает в таком тоне. — Кто-то хочет занять место главы клана? — все присутствующие дружно потупились. — Ты, Аэд? — названный Аэдом в страхе вжал голову в плечи. Нен перевёл взгляд на другого многолика: — Или ты, Калдер? — Калдер нахохлился филином.

— Рейн, мы не хотели дурного. Но Кайле — уже давно совершеннолетний, и до сих пор не озаботился семьёй. Глава без единого наследника — опасность для клана. Если с ним что-то случится, кто возьмёт ношу правления на себя? — голос этого человека звучал, как надтреснутый кувшин, — глухо и как будто поглощая остальные звуки. Не знаю почему, но я сразу же вспомнила Эгмона. Хотя его голос звучал абсолютно иначе, было что-то такое необъяснимое, что объединяло их.