«Альта» против «Барбароссы» (Дело №...)

Трагический финал их разведывательной работы, как это ни парадоксально, был предопределен – они слишком долго находились на передовой невидимого фронта, бои на котором не прерывались ни на минуту и были не менее жестокими, чем сражения под Москвой, Сталинградом или Курском. В таких условиях, к сожалению, потери неизбежны.

Рихард Зорге, отправляясь в опасную служебную спецкомандировку в Японию, попросил Яна Берзина выполнить три его условия: подобрать ему помощника японской национальности, предпочтительнее всего – из журналистской среды. Это оправдывало бы их частые контакты; организовать радиосвязь с резидентурой «Рамзая», что позволило бы обеспечить устойчивую связь между «Рамзаем» и Разведуправлением, а также исключить второстепенные звенья в ходе передачи в Москву агентурных материалов; исключить связь его будущей организации с сотрудниками резидентуры, которая действовала на территории Японии под крышей советского представительства. Эта связь могла устанавливаться только «Рамзаем» и только в исключительных случаях.

Требования простые. Но от их выполнения во многом зависела безопасность и Рихарда Зорге, и сотрудников его организации.

Ян Берзин обещал выполнить просьбу «Рамзая».

Свою работу по организации благоприятных условий въезда в Японию и работы в этой восточной стране Р. Зорге начал с того, что в мае 1933 года прибыл в Берлин, добился назначения в Токио в качестве корреспондента нескольких германских газет. Редакции газет «Франкфуртер цайтунг», «Берген курир», «Технише рундшау» и другие согласились с его предложением – им было выгодно иметь собственного корреспондента в Японии.

Находясь в Берлине, Зорге также подал заявление о приеме в нацистскую партию. Это был важный ход в его большой игре. Он достаточно быстро и легко решил все свои проблемы в Германии. Этот успех невольно позволяет предположить, что советская военная разведка в то время имела в гестапо своего агента, который и помог Зорге. Но вероятнее всего другое – Берзин и Зорге оперативно воспользовались возможностями, которые им предоставила обстановка, сложившаяся в то время в Германии. Нацистская партия, пришедшая к власти в 1933 году, еще не успела создать необходимых институтов для тотальной проверки населения страны, новые структуры не проявляли необходимой бдительности, которая станет характерной для последующих лет гитлеровской диктатуры.

Получив без каких-либо осложнений разрешение на выезд за пределы Германии, Зорге оказался в США, затем в Канаде, где сел на пароход в Ванкувере и 6 сентября 1933 года оказался в Иокогаме.

Немецкий журналист, прибывший в Японию, ничем не отличался от других пассажиров океанского лайнера. Он быстро прошел пограничный контроль и таможенный досмотр и через некоторое время поселился в фешенебельной гостинице «Тэйкоку». Рихард Зорге посещал немецкий клуб, был любезно принят в немецком посольстве, стал популярным человеком в немецкой колонии в Токио... Зорге много ездил по стране, посетил древнюю столицу Японии – город Киото, в котором находится сегунский дворец Нидзе, сделанный древними японскими мастерами из резного дерева. Позже Р. Зорге писал: «Я стремился узнать людей, развить в себе интуицию, без которой невозможно познать страну».

Поездки по стране давали хороший материал для подготовки интересных статей о Японии, которые печатались в немецких газетах. Его способность увидеть в Японии то, чего не замечали другие журналисты, умение отобрать наиболее интересные факты и толково написать статью были замечены и в кругах иностранных корреспондентов, аккредитованных в Токио, и в германском посольстве. Р. Зорге понимал, что без должного авторитета и достаточной эрудиции он не смог бы занять «столь прочное, – как он писал, – положение в германском посольстве. Именно по этим причинам, приехав в Японию, я занялся доскональным изучением японских проблем».

Постепенно Р. Зорге достиг того, к чему стремился: он стал лучшим иностранным корреспондентом в Японии. Немецкие газеты, и прежде всего «Франкфуртер цайтунг», с удовольствием публиковали его статьи. Японская тайная полиция не могла усомниться, что Р. Зорге – профессиональный журналист высокого класса.

Создав условия для журналистской и разведывательной работы, Р. Зорге переехал из отеля «Тэйкоку» в Адзабуку, буржуазный район японской столицы, и поселился в небольшом двухэтажном доме на улице Нагасаки-мачи.

Центр перевел из Парижа в Токио югослава Бранко Вукелича и Мияги Йотоку, который прибыл в Японию из Лос-Анджелеса. Р. Зорге установил с ними контакты. Постепенно в Токио была создана резидентура, в состав которой входили: доктор Рихард Зорге – резидент; Бранко Вукелич, журналист, владевший десятью иностранными языками, Мияги Йотоку, «благонадежный» японский художник, а также радист Макс Клаузен и несколько источников. Рихард Зорге установил прочные деловые отношения с германским послом, военным и военно-морским атташе, а также с другими сотрудниками германского посольства.