Алтарь без божества

О новой технологии заговорили. И на следующий год за нее агитировать уже не приходилось. Теперь в хозяйстве весь лен выращивают с помощью машин, убирают комбайнами, получая с гектара по тонне льноволокна.

Свыше двухсот льноводческих звеньев Житомирской области достигли в прошлом году такого же результата. А нынче за тонну льноволокна борются шестьсот коллективов.

– Лен – наше золото, – Анна Павловна Старовойт, звеньевая колхоза имени Тельмана, раскрыла свой небольшой блокнотик, но потом, зардевшись, быстро сунула его в боковой карманчик кофточки: – Чего там, я это и на память знаю. По тысяче рублей чистого дохода дает у нас каждый гектар льна. Вы побывайте у нас в сентябре, когда со стлища тресту подымаем. Сколько задора, какое настроение у всех чудесное! Ни соломинки не пропадает. А тресту сдаем не ниже как номером два с половиной.

…Поле, льняное поле. Сколько забот отдают люди тебе! Герой Социалистического Труда Пелагея Кнышевич, Петр Грень, Анна Старовойт и сотни других льноводов. И ты, поле, не остаешься в долгу перед тружениками, одаривая их ежегодно не только голубой улыбкой, но и полновесным урожаем ценнейшей продукции.

Дом сыну

И опять стучат топоры рядом с усадьбой Григория Чабана. Сын Иван «отделяется», строит дом для семьи молодой. Батька улыбается довольно: пятый дом по порядку растет, и все Чабанов.

В воскресенье здесь – муравейник. Старшие братья Ивана – один глину месит, другой кирпич кладет, отец оконные рамы вяжет, дед Кондрат вроде консультанта, тоже топчется тут. Ну, а Ленька – младший из сыновей Григория – у всех на подхвате. Чего с него взять, городской он теперь. Но отец надеется: поездит вот так, поработает с братьями, вернется, вернется в село.

– И чего ты, Григорий Кондратьевич, снова затеял стройку хозспособом? Кому-кому, а тебе-то пошло бы навстречу правление, выделило жилье готовое, – спрашивают, вернее, подначивают соседи. Что им сказать-ответить? Одним словом не отмахнешься, а речь держать – не собрание.

Но мысли на этот счет у него есть. Как-нибудь он поделится ими, объяснит популярно: собственный дом для сына иль дочки – наилучший учитель в жизни. Он молодых от иждивенчества лечит – от той самой болезни души, которая весьма опасна для человека.

Вообще-то Григорий Чабан слывет молчуном, что при его должности – управляющий большим многолюдным хозяйством – как-то даже и представить трудновато.

– А чего много говорить? – улыбается управляющий. – С этими людьми я работаю уже не первый десяток лет. Я понимаю их, они меня. Чем словами кидаться зря, лучше думать побольше.

Думать побольше. Этим принципом руководствовался он, Григорий Чабан, когда завозил сюда новые высокоурожайные сорта фруктовых деревьев, когда добивался расширения площадей, в то время как другие старались уменьшить их. Он думал о том, как сделать рентабельным сад, наладить хранение и переработку фруктов на месте, механизировать труд работников. Сад-комплекс, которым он руководит, дал в прошлом году хозяйству 1.200 тысяч рублей прибыли.

Мы идем по саду с Григорием Кондратьевичем. Здесь только что провели междурядную обработку почвы. Убраны сорняки, земля аккуратно вспахана, взрыхлена у корней деревьев. Неужели сделано это машинами, а не вручную? И как же смогла подойти так близко к стволам этих яблонь техника, не сломав, не поцарапав их?

– Во-первых, – объясняет Чабан, – тракторы были тут небольшие – ДТ-25 и со специальными приспособлениями, а во-вторых, и это, пожалуй, главное, работали-то на них женщины – люди аккуратные, терпеливые. Ювелиры, словом. Женщин-механизаторов у нас целая бригада. Лида Паулюкас, Валя Климанова, Полина Осишная, Оля Гундаренкова, Валя Лупенко – веселые, боевые девчата.

Эта бригада – предмет особой гордости управляющего. В свое время, когда он ставил вопрос о создании тракторного отряда специально для сада, его не поддержали. Кто же из механизаторов согласится все время работать там? Несерьезно. Тогда Григорий и предложил организовать курсы для девушек и женщин. А чего? Садовая техника – тракторы «Владимирцы», электрокар, автопогрузчики – как раз по ним.

Впрочем, хороши в отделении и парни. Вот они, глядят с Доски почета – серьезные, подтянутые, в белых рубашках с галстуками. И я невольно припоминаю услышанное в конторе: «Кого не направляли к Чабану! Со всеми ладил».

– Да, было такое, – согласился Григорий Кондратьевич. – Не верил кое-кто сначала, что сад – это наше богатство. И потому посылали сюда на работу людей, от которых мало толку в хозяйстве.

Как он работал с ними? Как увлек своим интересом к делу? Ответил не сразу. А когда повел разговор, был он вроде бы не о том:

– Мы долго ломали голову над системой премий и поощрений работников наших. И вот придумали. По итогам года – солидное вознаграждение. Но если за это время ты совершил проступок – прогул, опоздал или выпил в рабочее время, – лишаешься премии. Правда, при этом мы оставляем человеку возможность одуматься: работай, веди себя хорошо и получишь премию и за этот год, и за прошедший.

Вот это да!