Алтарь для Света. Том 2

Сменив взгляд, я перешла на другой пласт реальности и не удержалась от восхищенного "О-ох!". Весь зал был опутан сетью нитей, по которым растекалось серебристое свечение. Магия циркулировала по хрупким узорам, соединяя кубики между собой и уходя по каналам куда-то вверх. Мне пришлось немного поднапрячь зрение, чтобы во всем этом скоплении света разглядеть едва поблескивающую паутинку, потянувшуюся к Матери.

Заметив мой пристальный взгляд, веллади щелкнула пальцами и нить мгновенно рассыпалась.

- Ты разрушила ее? - удивилась я, и мой  голос разлетелся эхом, отозвавшись со всех сторон хором  сотни кристалликов.

- Следи за тоном, - предупредила Мать, нараспев растягивая слова.  - Не разрушила, а сделала незримой для особо любопытных светлых. Из тебя так и не вытравили эту дрянь? - Она дотронулась до одного из шнурков, вплетенных в мою прическу, и что-то на нем разглядев, покачала головой. - После у меня будет серьезный разговор с твоими Сестрами. А пока, давай внесем тебя в архив.

- В архив? Зачем?

- Это традиция. Эти узоры - наши вены. Способ связи друг с другом через время и пространство. Целый мир, охватывающий все  поколения: что были и что будут. Наша культура. Благодаря архиву, я всегда буду знать, что с тобой происходит. Даже то, погибнешь ли ты или выполнишь свою миссию. Все отобразится  здесь.

 Под ее взглядом я чувствовала себя несмышленым ребенком. Слишком стары были ее глаза. Словно в них заточено время всего мира. Будто бы это было возможно! Нас с ней разделяли века. Эпохи. Я видела больше. Я знала больше. Я пережила такое, о чем ей не снилось в самых страшных кошмарах. Что она могла противопоставить моему опыту? Ей лет пятьдесят - не больше. Если считать годы всех моих жизней, я превосходила ее! Так откуда это раболепие? Почему я так страшилась эту невысокую женщину с бесконечно мудрым взглядом. Что же такое величественное она сотворила, что я до сих пор не дотягивала до ее уровня?

- Каждая Сестра Ковена, вступившая в наш клан на путь Крови, - продолжила Мать, повернувшись к пустующей полке, - оставляет здесь свой след, чтобы не затеряться в веках. -  Она вытащила прямоугольное стекло, длинной не больше указательного пальца, и положила себе на ладонь. -  Чтобы помнить: клинок, честь, кровь и смерть.

- Мне это не нравится, - я хмуро уставилась на стекло. 

- Конечно тебе это не нравится. Тебе ничего кроме кремовых тарталеток не нравится.