Алтарь Эдема

– Если вы достаточно оправились, чтобы идти, – сказал Беннетт, – самое время вам по-настоящему вкусить Эдема. И змея, вводящего нас во грех.

Глава 47

Лорна последовала за Маликом обратно в его кабинет. Колени подгибались на каждом шагу, и спустившись со смотрового стола, она едва не упала ничком. Подхватив ее, Беннетт предложил Лорне руку. Как ни противно ей было принимать предложение, но иного выбора, кроме носилок, у нее не оставалось.

Зато движение хотя бы помогло прояснить голову.

Пока они добрались до письменного стола Малика, Лорна оправилась уже настолько, что смогла отпустить руку Беннетта и дойти до стула самостоятельно. Жгучая боль в пояснице тоже утихла до тупой пульсации. Едва Лорна опустилась на сиденье, как Малик взял ПДУ и нацелил его на стену экранов.

– Это трансляция в реальном времени с камеры высокого разрешения из естественной среды обитания, которую мы устроили на соседнем острове. Заповедник животных связан с нашим островом сухопутным перешейком, но мы установили между обоими островами электрическую изгородь и выставили круглосуточные дозоры. Другой остров – идеальный испытательный полигон для оценки того, как этот новый интеллект проявляет себя в обстановке реального мира.

Центральный плазменный монитор осветился. Изумительная четкость изображения создавала впечатление, что глядишь через окно в другой мир – да в каком-то смысле так оно и было. Открылся вид на поляну в первобытном лесу. По периметру ее выстроились грубые, крытые пальмовыми листьями хижины, а в центре рдело углями кострище.

Возле углей устроились на корточках две фигуры – ростом с больших детей, обнаженные, но почти целиком обросшие шерстью. Будто ощутив, что за ними наблюдают, самец поднялся на ноги и принялся озираться. Нос у него оказался широким и плоским, лоб – высоким и нависающим на глаза. Выпирающая челюсть казалась грубым наброском скульптора – нечто среднее между обезьяной и человеком.

Несмотря на слабость, Лорна снова поднялась на ноги, зачарованная вопреки собственному отвращению к здешним исследованиям. Она узнала это существо – живой образчик того же вида, труп которого видела прежде. Обезьяноподобная версия первобытного человека. Будто испытывая настороженность, самец помог самке подняться на ноги. Колыхнув тяжелыми грудями, та приложила ладонь к выпятившемуся животу.

– Она беременна, – удивленно произнесла Лорна.

– Роды со дня на день, – согласился Малик. – Считайте, повезло, что мы увидели женскую особь. Обычно она прячется, выходя лишь по ночам.

– Я назвал ее Евой, – сообщил Беннетт со смутными нотками отеческой гордыни в голосе.

Малик закатил глаза от этого пафосного выбора имен.

– Она первой зачала в естественных условиях. Обычно мы заправляли всеми скрещиваниями путем искусственного осеменения в лаборатории. Нам весьма любопытно, какого рода отпрыска она породит.

– Сколько ей лет?

– Мужской особи восемь, женской – семь.

Должно быть, шок на лице Лорны был совершенно очевиден.

– Подопытные экземпляры созревают чрезвычайно быстро, – пояснил Малик.

Позади гоминидов из сумрака леса выполз большой темный силуэт, стелясь по земле на брюхе, беззвучно переставляя широкие лапы, вытянув прямой хвост назад, прижав уши к голове. Зверь крался к ничего не подозревающим жертвам – угольно-черный вариант саблезубого ягуара, убитого в байю. Судя по виду, совсем юный. И тем не менее даже это молодое животное должно весить свыше сотни фунтов – почти сплошь мышц. Оно с прищуром смерило взглядом расстояние до этих двоих – и вдруг его мышцы будто взорвались энергией, швырнув зверя на них.

Лорна в ужасе попятилась на шаг.

Самец внезапно развернулся. Пантера остановилась, немного проскользив по инерции, и тут же опрокинулась на спину, подставляя шею и радостно извиваясь на земле. Самка наклонилась, одной рукой придерживая поясницу, и почесала кошке подбородок. Ласковая улыбка затеплилась на ее лице, являвшем более деликатно вылепленную версию лица самца. Пантера от удовольствия забила хвостом из стороны в сторону.

Беннетт ступил вперед, остановившись рядом с Лорной.

– «И лев будет лежать вместе с ягненком…»[48]

Малик дал менее философское разъяснение:

– Все они взаимосвязаны. Естественную среду обитания им устроили год назад. Поначалу было несколько смертей, но со временем особи образовали и сплотили своеобразные семьи, связанные, мы полагаем, своим ментальным сродством, сопричастностью друг к другу на непостижимом для нас уровне.

Лорна расслышала в его голосе вожделение – не только желание испытать подобное, но и понять и овладеть этой способностью.

В это время на экране на поляну вышли еще три гоминида. Один нес грубо сработанное копье, а двое других волокли между собой небольшую свинью.

– Мы снабжаем остров ланями и свиньями, – пояснил Беннетт. – Чтобы обеспечить их пропитанием.