Алтарь Отечества. Альманах. Том 4

С захватом Таллина, да и всей Прибалтики, фашисты были в угаре от побед, озверели и обнаглели окончательно. Моонзундские острова оказались отрезанными от материка более чем на 400 километров. Снабжение бензином и боеприпасами ещё более осложнилось. Ударная фашистская авиация, которую Гитлер послал на уничтожение самолётов, летающих на Берлин, ежедневно по нескольку раз в сутки штурмовала аэродромы Кагул и Асте. Как всегда, вражеские самолёты появлялись внезапно, посты ВНОС не успевали оповестить. Авиагруппа полка Е.Н.Преображенского совершила девять налётов на Берлин. На пятое сентября от группы осталось три самолёта. Им было приказано перелететь в Беззаботное. Три самолёта, до предела нагруженные людьми, вырулили на взлётную полосу. Остальные люди этой группы стояли на поле, как провожатые, им не нашлось места, и самолётов для их переброски не поступало. Они влились в состав наземных частей при обороне острова Эзель. Часть их них погибли в неравном бою, часть попала в плен или были расстреляны в городе Курессааре немецкими карателями. На самолёте ИЛ-4 улетел и генерал С.Ф.Жаворонков. До Таллиннского аэродрома, когда он ещё не был занят фашистами, его самолёт сопровождали лётчик-испытатель Владимир Коккинаки и лётчик 12-й КОИАЭ Иван Красов. Далее для прикрытия его самолёта с воздуха был прислан командующим ВВС КБФ генерал-майором авиации М.И.Самохиным был прислан лётчик – ас капитан П.А.Бринько, виртуоз высшего пилотажа и мастер меткого огня. На его счету было тогда более десятка сбитых фашистских самолётов. Бои на острове Эзель продолжались. На аэродроме Кагул осталась авиация только из 12-й КОИАЭ. В неравных боях погибали лётчики, пополнения не поступало.

В числе погибших летчиков 12-й КОИАЭ на острове Эзель были: Б.А.Годунов, М.И.Афанасьев, С.М.Конкин, Г.А.Авакьян, Горбачёв, П.А.Дорохов, Н.И.Бычков, А.П.Дворниченко.

Были ранены в воздушном бою и отправлены в тыл на лечение:

А.М.Тхакумачев, П.Г.Сгибнев, П.Г.Гаенко, Н.П.Хромов, М.И.Пивоваров, Н.П.Кучерявый, А.Б.Григорьев, Б.К.Панкратьев.

Истребителям 12-й КОИАЭ задача оставалась та же, несмотря на малую численность. Лётчики несли неимоверные перегрузки. Фашисты имели численное преимущество, делали налёты на аэродром группами по 125 самолётов. Однажды налетели, когда наши самолёты возвращались с задания. От попаданий загорелись два И-16, тогда инженер группы Мишук выбежал из укрытия, снял капоты и стал забрасывать землёй бушующее пламя. Потушил. Его примеру последовали, и второй И-16 тоже был спасён. Два самолёта были спасены. На следующий раз фашистов отогнали зенитчики, открыв по ним интенсивный огонь. Два самолёта они сбили, остальные повернули обратно. Зенитчики действовали, как герои. Среди них было тридцать восемь раненых и трое убитых, но они продолжали преследование воздушных пиратов.

Попытка фашистов высадить морской десант

Чтобы ускорить захват острова Эзель, фашисты предприняли первую попытку высадить морской десант. Они разработали план: войти в бухту Лео, высадить десант и огнём корабельной артиллерии подавить 315-ю береговую батарею.

В противоборство этой операции вступила островная авиация, три торпедных катера капитан-лейтенанта Сергея Осипова и 315-я батарея капитана А.М.Стебеля.

27 июля 1941 года.

Лётчики 12-й КОИАЭ обнаружили в море идущие корабли фашистов. Их было 26 вымпелов: два миноносца, четырнадцать сторожевых кораблей и тральщиков, да ещё торпедные катера. Они стремительно подходили к бухте Лео. Корабли начали обстрел берега, от конвоя отделились восемь торпедных катеров, казалось, что захват берега фашистами неминуем.

Но вот появились три торпедных катера С.Осипова. Сам Осипов, высокий, худощавый, в кожаном шлеме, с очками на глазах, стоял на рубке катера Василия Жильцова, обхватив обеими руками мачту. Нелегко и совсем не безопасно было стоять на крошечной рубке, зато все его видели, и он всех видел. Это вселяло уверенность и отвагу в его подчинённых, они видели своего командира, как Чапаева на лихом коне. Он скомандовал:

– Огонь!

На восьмёрку вражеских катеров посыпался град пуль. Те не ожидали такой смелости, повернули назад и оказались под разрывами снарядов своих же кораблей.

По трём смельчакам били тяжёлые пушки главного калибра, скорострельные орудия сторожевиков и тральщиков. Как и тогда, 13 июля, Алексей Афанасьев поставил дымовую завесу. Как и тогда, на мичмана Алексея Афанасьева нацелились десятки вражеских пушек, но он сделал своё дело. Судёнышко Афанасьева металось из стороны в сторону, дым укрыл героев, враг не мог вести прицельный огонь.

Впереди катера Жильцова, на котором был Осипов, показался огромный транспорт и миноносец. Расстояние быстро сокращалось.

– Огонь! – Хриплым голосом скомандовал Осипов.