Альтернативная личность

И на парашютной вышке было страшно, и перед тем школьным поцелуем. Только какая в поцелуе боль? А поди ж ты, страшно. А бывало, страшно становилось после. Когда над головой пронесло. Сидишь, зубами и сердцем стучишь, и понимаешь, что едва ноги унес. А кто-то и вовсе не унес. И испугаться не успел: лежит себе и улыбается. И не видит ничего. И неизвестное страшит: а вдруг за ним, за неизвестным, опять та самая боль. И бу-бу-бу сердце. «От вороны карапуз убежал заохав. Этот мальчик просто трус – это очень плохо», – вспомнил Андрей. Нет, трусом его не считали. А даже наоборот. Но с самим собой ведь всегда откровенен.

– И самым смелым бывает страшно, – вздохнул незнакомец.

– И самым смелым, – согласился Андрей.

Вообще, быть может, это и не недостаток вовсе. Недостаток, это когда не наступаешь, в тылу сидишь, а страх хозяйничает и башмаки о тебя вытирает. И даже мародерствует. А ты встань. Страх, он как тень – по земле все, по земле. Поднимешься – он вытянется. Но ведь по земле, по земле. Не пригибай к нему себя. А с другой стороны… С другой – ерунда все это на постном масле. Ну, боится человек, и что? Разве ж себе не прощаем? То-то и оно. Говорят, что были и бесстрашные воины, и завоеватели, и еще черт знает кто еще. Не верилось Андрею в этих бесстрашных. Будь они бессмертны – другое дело. Но ведь таких не имеется. А за чужой спиной любой смертный станет тебе бесстрашный.

– Конечно, разве что за чужой спиной страха нет, – сказал незнакомец.

«Вот именно», – подумал Андрей. Нужно еще посмотреть, что это за герои такие. «Зря я так, – возразил себе Андрей. – Человека, справившегося со страхом, загнавшего в норку, вот его как раз и нужно назвать бесстрашным». Эх, кто его знает, кто его знает. Хорошо бы иметь желтый чемоданчик с леденцами от страха. Съел – и порядок. Кажется, что человек конечен, а страх бесконечен. Но нет человека и нет страха. Избавиться от него можно, избавившись от себя. Отделился и поплыл, а он там остался. Но ведь в реальности так не бывает? А самоубийство? Это другое… Страшно нести свою ношу. А бросить – грех. Сказано неси, вот и неси. Превозмогай. Кричать? Можно. Помогает. Только не бросай.

Незнакомец пошевелился, полез в карман. Протянул Андрею стеклянного зайца.

– Это мне? – спросил Андрей.

– Вам, – ответил незнакомец.

Оседлав ракету, заяц уносился в Новый год. Ежегодно. Как ритуал. «Трусишка зайка серенький под елочкой скакал…» Андрей повертел игрушку. Этот заяц был в его детстве. Да, это он: проволочная петелька, морковка в виде космической ракеты. Андрей спрятал зайца в ладони. Нет, здесь холодно.

– Иди-ка сюда, – Андрей опустил игрушку за пазуху. – Сиди и не высовывайся. Тут тепло.

– Не разобьется? – спросил незнакомец.

– Что вы! – сказал Андрей, и в этом момент за пазухой тонко хрустнуло.

* * *

– Разбил? – спросила тетя-броненосец из другой комнаты.

– Газбил, – признался Матвей.

Что же он скажет папе, когда папа поинтересуется, где заяц? Не нужно было его вешать, не нужно. Пусть бы так и лежал в ящичке. Но Матвей хотел подготовиться к приходу папы! И вот такая неудача. Быть может, зайца удастся как-то склеить? Стоит попробовать. Клей имеется, есть кисточки. И заяц будет в полном порядке. Главное – собрать все до единого осколочки. И ничего не упустить. Тетя-броненосец велела нести веник. И совок нести. Нет, эта работа тонкая: он соберет руками. На газетку. Так, хвостик, три больших осколка ракеты, один маленький, ушки, лапки. И петелька нашлась. А мелких осколков не так уж и много. Всего больших и маленьких… Три, восемь, двадцать две штучки. Не считая петельки. Даже если она потеряется, ничего страшного – можно новую сделать. А хоть бы из нитки. Здесь самое важное – стекло. Ведь бывают клееные вазы? В музее такие он видел. И ничего, стоят как новые. Тут важный момент, чтобы папа не пришел до того, как Матвей все закончит. А работа предстоит сложная. Кропотливая работа предстоит.

– Собрал? – спросила тетя-броненосец.

– Собгал, – ответил Матвей.

– Теперь в ведро.

Как же в ведро? А клеить? Нет, пока нужно спрятать, а когда тетя уснет, все хорошенько восстановить. Так, а куда спрятать? В стенной шкаф! К «Курочке Рябе». Тетя здесь не найдет. Замечательно.

– Выбросил? – бахнула сигнальная ракета.

– Выбгосил, – солгал Матвей.

* * *

Это самая чистая тетя на свете. То чистит, то гладит, то стирает. А потом моет, драит и скребет. И метет еще. Это не считая, что жарит и варит. «Сказочная тетя», – подумал Матвей. Ее бы дядя в жены для своего сына взял, есть такая сказка – где дядя покупал мусор за сливы. Пришел он в один город и принялся кричать, чтоб ему мусор несли. Все удивились, но понесли. А дядя им сливы и другие ягоды за мусор дает. По весу. Килограмм слив и других ягод за килограмм мусора. Некоторые мешками уносят. А тетя-броненосец меньше всех бы принесла – у нее мусора нет, в доме чисто. Две сливы ей дядя дал бы, только и всего. Но проникся бы ее чистотой и взял бы в жены для сына. Ведь это хитрость была: узнать, какая невеста самая чистюля. Чтоб у сына в доме чистота не переводилась.