Альтернативная линия времени

Лицо женщины исказилось от ярости. Выкрикнув что-то (вне всякого сомнения, ругательство), она швырнула младенца Эллиоту. Наверное, эта уловка была стара как мир, однако она застигла врасплох всех нас – и в первую очередь Эллиота. Выронив меч, он подхватил ребенка, и в это мгновение две мои истории объединились в одну. Я больше не сдерживалась, чтобы почтить память ушедшей из жизни подруги. Я превратилась в кровожадного зверя. И я знала, как убивать. Метнувшись вперед, я подобрала с земли упавший меч и вонзила его Эллиоту в спину. Лезвие с хрустом расщепило кость, окровавленное острие вышло из живота. Эллиот рухнул на колени, а я со злорадной усмешкой смотрела, как он умирает. Си-Эль вырвали младенца у него из рук, и он повалился на землю.

– Ты убила меня, но это не имеет значения, – прохрипел окровавленным ртом Эллиот. – Придут другие. Я основал здесь колонию, с работницами…

– Заткнись, трутень! – лягнула его в подбородок я.

Это ругательство употребила Морехшин, и мне понравилось, как оно слетело с моих уст. Кровь Эллиота собралась аккуратной круглой лужицей под изогнутыми камнями интерфейса.

Младенец икал и дергал ручонками у Си-Эль в руках, Морехшин обнималась со своей сестрой-близнецом, а я не могла оторвать взгляда от распростертого тела Эллиота. Я уже давно никого не убивала, но сейчас мои чувства были другими. Это убийство не было бессмысленным, совершенным просто так, ради развлечения. Я не собиралась сжигать дотла Ирвин и мстить мужчинам за присвоенную ими власть, за счет которой они только и держались. Сейчас это действительно было самообороной. Я сделала выбор: или Эллиот, или все мы. Королевы или люди. Быть может, иногда смерть – единственный выход.

Подойдя ко мне, Анита молча посмотрела на труп Эллиота. Теперь его кровь впитывалась в камень. Я вспомнила, что произошло с рвотной массой, исторгнутой Морехшин. Быть может, продукты жизнедеятельности человеческого организма являются тем секретным ключом, которым отпираются высшие уровни интерфейса?

– Спасибо за то, что спасла мне жизнь. – Си-Эль протянули младенца сестре Морехшин, но та скрестила руки на груди и покачала головой. – Ты не хочешь забрать своего ребенка?

– Этот мужчина заставил ее родить ему работницу, – сверкнула глазами Морехшин. – С нее хватит.

Изумленные Си-Эль прижали младенца к груди, прикрывая пищащий комочек своей рубашкой.

Обменявшись парой слов с Морехшин, женщина провела нас вниз на берег по петляющей тропинке, вырубленной в песчанике, светящемся подобно дешевому розовому вину. Через сотни миллионов лет эти скалы образуют стены ущелья, в котором расположится Ракму. Мне захотелось узнать, где сейчас находятся Пещеры архивов.

– Это Китти, – бросила через плечо Морехшин. – Я буду переводить то, что она скажет.

– Что ей известно о целях «комстокеров»? – спросила Анита.

Морехшин и Китти обменялись несколькими фразами на своем языке.

– Китти считает, что Эллиот пробыл здесь уже несколько лет, но сама она здесь лишь полтора года. Ее прислали из моего настоящего, чтобы она рожала работниц здесь и те уже не могли сбежать в будущее. Пока что тут только она. – Морехшин указала на младенца в руках у Си-Эль. – Китти понимала, что Эллиот никогда не позволит ей убить ребенка, поскольку его задача заключалась в том, чтобы основать здесь колонию. Когда работниц набралось бы достаточно, Китти стала бы королевой для группы мужчин, которые включали и выключали бы Машину, чтобы сохранить свою власть.

– Ты можешь спросить у Китти, чего добивался Эллиот, делая углубления в камне? – спросили Си-Эль.

Морехшин и Китти долго о чем-то говорили между собой, и Морехшин не переводила до тех пор, пока мы не дошли до угасающих углей костра в очаге.

– Все как и предполагали Си-Эль. Эллиот считал, что эти камни являются остатками более крупной структуры; он пытался ее воссоздать. Что-то вроде железного рычага или кнопки.

Морехшин перевела лишь малую часть из того, что сказала Китти. Однако в тот момент во мне еще бурлил адреналин, эмоции били через край, и я была слишком перегружена, чтобы настаивать. Внезапно я поймала себя на том, что страшно проголодалась. И вареные улитки показались мне предпочтительнее тех яств, которыми нас потчевали в «Шеррис».

Китти знаком предложила нам подсесть к очагу, и мы единогласно решили сначала подкрепиться и лишь затем думать, что делать дальше. Пока мы ели, Морехшин с помощью многофункционала восстановила кисти рук Китти. Аккуратно извлекая частицы из сияющего устройства, она создала сначала прозрачный каркас из костей, натянула на него волокна сухожилий и наконец одела его слоем зеленых мышечных тканей и покрыла темно-коричневой кожей. Китти подставила свои культи, и Морехшин приладила на место правую кисть. Шов между биологической конечностью и искусственным протезом вспыхнул красным сиянием, и кисть оказалась присоединена. Выражение лица Китти напомнило мне выражение лица Морехшин в Манитобе, когда я предложила ей попробовать кофе.