Читаем Альтернативная линия времени полностью

Альтернативная линия времени

Лиззи предложила представить это как убийство, совершенное дружками Скотта в наркотическом угаре. Ни с чем не заморачиваться и просто сбросить труп в озеро. Утром его обнаружат. Если у нас спросят, мы ответим, что понятия не имеем, какие планы были у Скотта. Мы смотрели третью часть «Смертельного оружия», после чего отправились в кафе Боба «Большой мальчик» за картошкой фри. Лиззи подробно расписала нашу ложь, пока мы ехали по шоссе. Когда она свернула на застроенные коттеджами узенькие улочки, ведущие к озеру, все умолкли. Труп Скотта шумно исторг газы, и запах в салоне стал отвратительным.

Хитер осталась в машине, а мы оттащили труп к воде. Она начиталась в документальных детективах, что следы ног подобны отпечаткам пальцев, поэтому по покрытой холодной росой траве мы пошли босиком. Руки свои мы обернули футболками, чтобы скрыть отпечатки пальцев. Лиззи затащила тело в воду, задрав подол юбки, чтобы брести по толстому слою ила, скрывающему бетонное дно озера. Скотт казался бледно-розовой грудой посреди расползающегося маслянистого пятна. Когда Лиззи выбралась на берег, я увидела кусок водоросли, прилипший к прорехе на колготках в сеточку, которую она заделала тонкой проволокой.

– Утром его обнаружит какой-нибудь бедолага, вышедший на пробежку. – Собственный голос показался мне чужим, во рту пульсировала боль, как тогда, когда ортодонт затягивал на зубах брекеты.

– Да. – Лиззи пожала плечами. – Чудненько.

Сооджин охватила дрожь, обусловленная не только прохладой.

– Так, девочки, по домам.

Вернувшись в машину, мы как могли стерли с себя кровь влажными салфетками, целую упаковку которых положила на всякий случай в бардачок мать Лиззи. Свитер полностью скрывал подтеки на платье Хитер, которое она поклялась сжечь. Сооджин сняла с себя окровавленные колготки и скатала их в комок. Мне каким-то образом удалось остаться практически чистой. Теперь жуткое месиво на заднем сиденье…

– Об этом не беспокойтесь. Я со всем разберусь. – Голос Лиззи прозвучал уверенно и совершенно спокойно. Вот почему решения принимала она. Кажется, Лиззи всегда знала, что делать, даже в самых страшных ситуациях.

– Правда? Ты уверена? Я могу помочь? – Я чувствовала, что должна предложить помощь, несмотря на то что мне отчаянно хотелось услышать отказ.

– Все будет в полном порядке. Говоря бессмертными словами Линн Маргулис[13]: «Мы являемся огромным метеоритом!» – Бросив на меня взгляд, Лиззи усмехнулась и завела двигатель. Я натянула улыбку, впервые за, казалось, тысячу лет. В средней школе мы с Лиззи были одержимы сериалом «Микрокосмос», который пересматривали снова и снова. Затаив дыхание, мы слушали философские рассуждения знаменитого эволюционного биолога Линн Маргулис о том, как человек влияет на глобальные экосистемы. Понижая свой голос до зловещего шепота, она говорила: «Мы являемся огромным метеоритом»[14].

Мысли о «Микрокосмосе» немного успокоили меня. Когда Лиззи высадила меня у дома, я бесшумно открыла входную дверь и, прокравшись наверх, приняла душ. Именно это я бы сделала, вернувшись из кино.

Глядя на желтое махровое полотенце сквозь тропические цветы занавески для душа, я старалась убедить себя в том, что весь этот вечер был одной сплошной галлюцинацией. Горячая вода смывала все: кровь, грязь, запахи, оружие, слова. Все, кроме поющей Великолепной Гарсии. Может быть, если я буду очень упорно думать про «Черную Образину», звуки голоса Великолепной сотрут образы, запечатленные во всех клеточках памяти моего мозга.

Родители крепко спали в своей комнате дальше по коридору, и я облегченно вздохнула. Поставив в стакан влажную зубную щетку, я посмотрела на отражение своего лица в запотевшем зеркале. Оттуда на меня уставилась непримечательная белая девушка: карие глаза, раскрасневшаяся от горячего душа кожа, светло-русые волосы до плеч, за которые мать называла меня «грязной блондинкой». Похожа ли я на убийцу? Я присмотрелась, расслабляя мышцы подбородка и губ. По многолетнему опыту я знала, как придать своему лицу невинное выражение, когда чувствовала себя виноватой. Удовлетворившись, я пожала плечами и принялась расчесывать волосы, размышляя о тех глупых, полных отчаяния мгновениях, когда я настаивала на том, что нам нужно обратиться в полицию. Заведенная «травкой» и страхом, я чуть не забыла: есть кое-что похуже, чем быть арестованной за убийство… То, что сделает мой отец, узнав, что я нарушила правила.