АЛЬТЕРнативная жизнь старшеклассника

Как-то на Карнавальный праздник родители подарили мне маску. Легкая, расширяющаяся книзу, она была изготовлена из кожи и покрыта синей краской. В детстве мне казалось, что это кот, потому что у маски были кошачьи уши, но сейчас, только глянув на нее, я понял, что ошибся: у котов не бывает такой широкой белой улыбки, нарисованной наподобие треугольника, да и нос не обозначен, и усов совсем нет. Над глазами шли три черные полосы, но на тигра это совсем не походило. Я ни разу ее не надевал, потому что в те годы она оказалась мне большой, но, примерив ее сейчас, я осознал, что маска легла на лицо, как влитая.

Отлично, для Джунглей как раз подойдет. Мазать лицо грязью не очень-то приятно.

Только я переступил Границу и огляделся, как от деревьев отделились две непохожие друг на друга фигуры и заскользили ко мне — то ли тени, то ли ветер, бегущий по кустам и лианам. Они замерли рядом, и вот, передо мной стоят Эйльфия и Неотеллус в серых балахонах, и широкие капюшоны скрывают их глаза.

— Привет тебе, заграничный. Отличная у тебя маска, — пропела Эйльфия и заправила темную косичку под капюшон. — А теперь следуй за нами, да поскорее.

Мы пошли вглубь Джунглей. А они снова изменились — стали не такими, как вчера, и гиганты-деревья в задумчивости воззрились на меня, точь-в-точь люди, оценивающие при первой встрече.

— Маска, не маска… какая разница? — буркнул Неотеллус, огромный и сильный, как пещерный медведь. Сегодня он показался мне больше, чем в прошлый раз. — Прибьют его и дело с концом.

Я проигнорировал его слова — сразу понял, что не нравлюсь ему — и обратился к Эйльфие:

— За нами кто-то гонится?

— Пока нет, — отозвалась Эйльфия. — Но лучше долго не стоять на одном месте.

Мы мчались между деревьев и лиан, и ветки шлепали по маске, как чьи-то когтистые лапы. Эйльфия бежала впереди, я за ней, а за мной, сверля затылок взглядом, шагал Неотеллус. Я спотыкался, хватался за стволы деревьев, два раза чуть не взял вместо ветки змею, проваливался в норы, а глазастые шли так, будто гуляли по парку в Мегаполисе. Скоро я взмок, и захотелось пить.

— Может, мне лучше перекинуться? — пропыхтел я.

Эйльфия остановилась, и я чуть не врезался в нее. Она обернулась — да так резко, что я не успел отшатнуться, — и ее огромные фиолетовые глаза оказались совсем рядом. Если б не маска, я бы, наверное, почувствовал ее дыхание. Она сказала:

— А что? Давай.

К чему этот оценивающий взгляд? Хочет посчитать, за сколько секунд я превращаюсь? Интересно, а сама она умеет?

Лесной кот — отличный вариант для Джунглей. Он быстрый, ловкий и небольшой, чтобы в случае чего легко перекинуться в птицу. Почувствовав пластилиновую податливость тела, я уменьшился в росте, руки-ноги укоротились и обзавелись подушечками и когтями, а синяя маска стала мордой кота. Я опустился на передние лапы и махнул отросшим хвостом.

— Очень хорошо, — где-то наверху сказала Эйльфия. — Но сейчас ты привлекаешь много внимания. Ты мерцаешь.

— Я знаю, — я дернул ухом. — Скажешь, когда будем на месте, и я перекинусь обрат… ты что творишь?!

На мой хвост опустился тяжелый ботинок. Боли я не почувствовал, но это мерзкое прикосновение ко мне — вполне, и повернулся к Неотеллусу. В траву скакнуло несколько золотых искр. Он ухмыльнулся:

— Да ничего, заграничный. Ты сейчас довольно миленький, но не смей так разговаривать с Эйльфией, понял?

— Как — так?

— Таким приказным тоном. А вообще не обессудь, нечасто при мне перекидываются.

Ага, вот тебе и ответ, Мартин: глазастые не умеют превращаться, и у них нет альтеров.

Мы пошли дальше. Теперь мы двигались гораздо быстрее: Эйльфия стремительно скользила впереди, словно лесная тень, и бугай Неотеллус нисколько не отставал. А ведь я бежал со всех лап!

Прошло около часа. В Джунглях потемнело, и сумерки легли на влажную землю, как чистая простынь на кровать. Эйльфия замедлила шаг и, наконец, остановилась. Я с облегчением перекинулся обратно. Час в одном облике — та еще пытка.

Я встал на задние ла… тьфу, ноги и огляделся. Деревья здесь росли гуще и сквозь их высокие кроны еле пробивался слабый вечерний свет. Кусты и трава покрылись влагой, и кроссовки вымокли в один миг. Я смотрел сквозь прорези маски и ждал.

— Все правильно, Эйльфия, — произнес за моей спиной Неотеллус. — Это здесь.

Эйльфия кивнула и задумалась. Она простояла так несколько мгновений, а потом повернулась ко мне и произнесла:

— Слушай меня, заграничный. Сейчас ты пройдешь вперед ровно десять шагов и свернешь налево. Пройдешь еще три шага, видишь, там дерево кешью?

Я посмотрел. Дерево-то я увидел, а вот что-то интересное рядом с ним — нет.

— И возьми это, — она пошарила под рукавом балахона и протянула мне сверкающий браслет из самоцветов.

— Зачем это? — поинтересовался я, пропуская сквозь пальцы гладкие теплые камешки.

— Если тебе будет грозить опасность, мы увидим это и пошлем кого-нибудь на помощь, — пояснила Эйльфия.

— Опасность? — я нахмурился и надел браслет. — Что мне делать-то?