Алу: так плачет ветер

Зима подкралась в Монтэм Сильва осторожно, ступая инеем по успевшим опасть жёлтым листьям, принесла первые заморозки, гололёд и однажды утром укрыла всё белым пушистым снегом, который лёг и больше не таял.

Я наслаждалась видами и порой даже ощущала умиротворение. На меня больше не нападали, по крайней мере не физически. Братья Норбилы зализали свои раны и стали только огрызаться, кидая в меня ненавидящие взгляды, но не более того. Большинство волвов в академии следовали их примеру, шепчась и зубоскаля, но в открытый конфликт не вступали. Я ошиблась, и первое нападение не запустило цепочку последующих. По крайней мере пока.

Лиркс, который именовал себя моим другом, пару раз после особенно оскорбительных слов пытался защитить мою честь кулаками, за что я отказывалась с ним говорить и, в конце концов, перестал предпринимать попытки. Этот его поступок зажёг огонёк дружеской привязанности в моей груди. Он умел быть настойчивым, заполнял собой всё пространство и, благодаря своему дару, с лёгкостью угадывал моё настроение. А наши уроки фехтования, которые превращались в представление самолюбования фелина, порой вызывали у меня искреннюю несмелую улыбку. Пусть мой разум продолжал искать подвох, иногда мне ненадолго удавалось забыться в компании Лиркса.

Клара тоже не забывала осаживать своих сокурсников, если становилась свидетельницей их оскорблений в мою сторону. Грозный взор даксарры заставлял недоброжелателей морщиться и отступать. Она активно училась. Не всё получалось хорошо, но меня радовали её горящий взгляд и жажда знаний. Учебу она прекрасно совмещала со встречами с Руджетом. Они часто сидели в стороне от нашей с Лирксом и сёстрами Корнелл компании, перешептываясь и глядя друг на друга огромными влажными глазами. Эти отношения сулят ей только разбитое сердце. Предприняв ещё одну попытку поговорить с даксаррой, я оставила их в покое.

Глядя на неё, Лиркс ухмылялся и любовно упрекал в глупости. Как она могла думать, что мы не заметим? Мне оставалось лишь только пожать плечами. Клара должна испытать последствия на собственном опыте. Не в моей власти оградить её от чувств к кому-либо.

Спустя три недели после того, как лёг снег, перед трёхдневными выходными в честь праздника Трех богов на собрании директриса сообщила очень интересную новость. Монтэм Сильва удалось договориться с человеческой академией Кастелло Марэ об обмене опытом. Пятнадцать лучших обучающиеся первого курса по результатам предстоящих десятидневных испытаний поедут в Игравию для прохождения практики.

Клара, услышав эту новость, пришла в восторг и принялась заниматься ещё усерднее, нагоняя теорию зелий, которая давалась ей тяжело. Но больше всего проблем у неё возникало с частичным обращением. После случая на первом занятии даксарра потеряла уверенность в себе, начала бояться силы своей второй ипостаси, и оттого у неё совершенно не получалось частичное обращение. Масло в огонь подливали язвительные, порой жёсткие комментарии магистра Канема. Иногда в такие моменты я чувствовала клокочущую злость. Несправедливость должна была обойти Клару стороной, однако магистр позаботился о том, чтобы и она получила свою долю.

Но из-за его отвратительного поведения мой странный интерес к его личности никуда не делся. Я внимательно наблюдала за ним во время занятий, записывала лекции, как он и велел в первый раз, подмечала жесты, поведение, мимику. Но это так и не дало мне ответов. К празднику Трех богов магистр окончательно исхудал, под глазами залегли огромные синяки, он выглядел больным. Я подозревала, что дело в частом использовании частичного обращения. Он демонстрировал на практике скептически настроенным обучающимся каждую тему. Если полное превращение причиняет канемам боль, то и частичное, возможно, тоже. Мне оставалось только догадываться, какие мучения он испытывает.

Мои мысли, однако, не помешали мне выступить против него, когда на одном из занятий его колкие слова впервые довели Клару до слёз. Она так старалась, так стремилась к знаниям несмотря на его поведение. Нужно что-то с этим сделать.

— Магистр! — едва закончилось занятие, тут же окликнула я, пока по заведённой привычке он не покинул аудиторию раньше обучающихся. Мои кулаки сжались, дыхание замедлилось. Нужно выглядеть уверенной. Оборотни, до этого спешившие уйти, стали собираться особенно медленно, явно интересуясь развитием событий.

— Госпожа Лунар? — раздраженно произнес он, чуть приподняв бровь. Мой взгляд не отрывался от него ни на мгновение

— У меня есть вопрос по лекции. Уделите мне, пожалуйста, пару минут, — чётким ровном голосом произнесла я. Судя по взгляду магистра, он понял, что говорить мы будем не про звериное зрение, ранее обсуждаемое на занятии.