Алуим (СИ)

- Ты что, опять загрузился? - спрашивает Богдан. По идее, если он хотел меня отвлечь, то мог бы всю дорогу заливать мне в уши обо всём подряд. Но он молча слушал музыку. - Всё, приехали.

- Надолго мы сюда?

- До вечера. Пока не отпустит.

- Нормально. - домой в любом случае не хочется.

Мы открываем кодовый замок и поднимаемся на четвёртый этаж по идеально чистым лестницам. Потолки белые, без прилипших сгоревших спичек. Стены ровные, хорошо выкрашены в тёплый жёлтый цвет, на них висят горшки с цветами. Солнечный свет заполняет подъезд через большие чистые окна в пролётах. У каждой двери лежит маленький квадратный коврик. Да, Чёрный выбрал себе отличное место для конспирации.

Я нажимаю на кнопку звонка. Глазок затемнён, но мы знаем, что с той стороны нас снимает видеокамера. Меры предосторожности. Наконец, дверь квартиры открывается, и мы входим внутрь. Чёрный снова закрывает её на два больших замка.

- Здорово, малыши! Без хвоста?

- Это кто ещё малыш?! - усмехается Богдан, который чуть ли ни на голову выше Серёги. Вообще, они очень контрастно смотрятся на фоне друг друга. Высокий, крепкий, голубоглазый, с добродушным лицом и светлыми вьющимися волосами Богдан и низкорослый, худощавый, коротко стриженный, всегда прищуренный Серёга, которого из-за смуглой кожи и прозвали Чёрным. Да и мой образ не затеряется рядом с ними: повыше одного, но пониже другого, пепельные, практически "седые" волосы, стрижка под "теннис", бледная кожа (это от матери) и зелёные-зелёные глаза. Собрались вот такие трое, чтобы закинуться по таблеточке.

Я осматриваюсь по сторонам. Прежние обои в прихожей содраны, от них на стенах остались лишь мелкие сине-белые ошмётки. Местами нанесена шпаклёвка, на полу поверх "паркетного" линолеума расстелены газеты. Из-за ремонта провода от видеокамеры и скрытых микрофонов висят, накинутые на крючки вешалок для одежды, тянутся вдоль стены, повисают на турнике, а дальше - сворачивают за угол в маленькую комнату, расположенную рядом с кухней. В той комнате я ни разу не был.

- Держи. - произносит Чёрный и протягивает мне две розовые таблетки. - Проходи в зал и располагайся. С двух тебе станет о-о-очень хорошо. Там есть, чем запить. Травка в пакете у кальяна. Только не наступи на Борю, он может серьёзно обидеться. А мы с Богданом минут десять потолкуем на кухне. Есть дела.

- Хорошо. - соглашаюсь и иду в большую комнату. Их дела меня мало интересуют.

На двери в зал нарисованы в полный рост три грудастых блондинки в странных космических костюмах и с бластерами в руках. На чёрном фоне много белых точек. Это, как я понимаю, звёзды. Берусь за ручку, опускаю её и вхожу внутрь. За дверью оказалось темно. Если учитывать, что минутами ранее меня слепило солнце, то очень темно. Шторы задёрнуты, и я знаю, что за ними ещё и закрытые жалюзи. Сразу делаю два шага вправо, ищу рукой примостившийся на столе светильник. Лампа в нём, скорее всего, неоновая. Включаю. Нет, красная. Такое освещение делает антураж комнаты и вовсе необычным. Зал по своей форме прямоугольный, длинный. В нём, подобно шахматным клетках одного цвета, находятся три разложенных дивана, напротив которых на стенах висят три ж/к панели. Обои, из-за красной лампы, непонятного цвета. И я не могу разобрать, делался здесь ремонт или нет. По углам комнаты стоят высокие колонки на длинных металлических ножках. Звук на них подаётся с компьютера, который - всё на том же столе со светильником. Тут и кальян, и бутылка колы.

Я закидываю в рот таблетки, запиваю тремя большими глотками и сажусь на диван. Дверь за мной медленно закрывается. На обратной стороне на фоне пляжа в полный рост позируют три стройных нарисованных брюнетки, облачённые в цветастые купальники. Брюнетки. Мать их так! Перед глазами возникает образ пристально смотрящей на меня Иры.

"А вдруг, причиной всему стала наша ссора во вторник? Два дня потом мы не виделись. Кто знает, что у неё в голове творилось? Она же хрен когда выскажет! Разве что этой тупой Альбине. Та предложила ей хорошенько выпить, обмыть тачку. Ирка взяла да и согласилась. Потом пьяные поехали кататься. Ирка грустила, разговорилась. Пьяная Альбина внимательно её слушала и невнимательно смотрела, что там за лобовым стеклом. Ехала быстро, пьяные ведь скорости не ощущают. И вовремя не успела повернуть..."

Да что ж такое! Себя ещё винить не хватало! Встаю. В голове что-то меняется. На пустой желудок таблетки начинают действовать быстро. Снова сажусь. И тут же внутри себя слышу этот поганый голос:

"Иркина смерть оказалась лучшим способом расстаться. Иначе бы ваши отношения тянулись вечно".

Такой тихий, чем-то похожий на мой. Но его не заглушить, как ни старайся.