Алуим

— Ну что, пошли? — предлагает Татьяна и направляется к кассе, чтобы расплатиться за новых любимцев и две упаковки корма.

На прощанье стучу пальцем по стеклу аквариума с мелким. Тот снова начинает дико шипеть и упираться мордой в стекло. Достаю телефон и фотографирую это дерзкое существо. Делаю снимок и большого монстра. Мы с Татьяной выходим на улицу.

— Понравился гопник?

— Ага, — улыбаюсь и демонстрирую фото с разинутой пастью.

— Давай ещё куда-нибудь сходим, раз уж мы тут. В тир, например. Как в прежние времена.

— Он всё там же, на площади у сквера?

— Ну да, куда ж ему деться?

— Хорошо, пойдём.

Мы отстреляли в тире по две обоймы каждый. Я выиграл приз с первой попытки, Татьяна — со второй. Затем перешли через дорогу и присели у фонтана. Брызгали в попугаев водой, вспоминали прошлое, смеялись. Показывали друг другу фотографии. Татьяна предложила сходить в «Дом пиццы».

Я понимал, в чём дело. Выслушав вчера излитые мною переживания, она взяла на себя обязанность не оставлять меня одного, отвлекать от грустных мыслей, занимать внимание чем-нибудь интересным. Я не нуждался в такой «материнской» заботе, но в этом вся Татьяна. Мне было приятно и в то же время неудобно оттого, что не испытываю тех эмоций, которые должен.

Потом начались вечерние встречи с друзьями и утренние пробежки через поле до сельской школы и обратно. Я быстро нащупал пульс новой жизни, и всё казалось вполне приемлемым. Прошло ещё четыре дня, и дядя Игорь взял меня на работу грузчиком-экспедитором. Это не лучше, чем продавать телефоны, но причин жаловаться нет. В паре с водителем «Газели» Максимом Сергеевичем, мужиком сорока шести лет с колоритными усами и редеющей шевелюрой, мы доставляли товары со склада в магазины и частным лицам. Дядя Игорь сказал, что Максим Сергеевич часто путает накладные, забывает дать их на подпись и т. д. Поэтому мне, в первую очередь, он поручил бумажные дела, но от выгрузки товара я не увиливал.

Днём я работал, а вечера проводил друзьями или Татьяной. Или со всеми вместе. Май и начало июня выдались дождливыми, и чаще всего мы с Татьяной смотрели фильмы у неё дома. Пили чай с вкусняшками, болтали и старались не грустить. Иногда, удобно устроившись на диване после тяжёлого трудового дня, я засыпал на середине фильма. И Татьяна будила меня лишь с началом титров. А то и вовсе оставляла до утра, а сама шла спать в другую комнату. Такое бывало, когда её мать работала в ночную смену. Иногда засыпала сама Татьяна, положив голову мне на колени. А я сидел и досматривал какой-нибудь боевик, гладя её собранные на затылке волосы. Не знаю почему, но со мной Татьяна всегда собирала волосы в хвост, хотя в университет ходила с распущенными. Может, чувствовала, что хвост мне нравится больше.

Про ночные визиты Олега и Иры я старался не вспоминать. Они не вписывались в ход реальной жизни, им не было места в моей повседневности. И я забросил их на чердак памяти.

Так прошло полтора месяца…

— Дракончик, ты сейчас где?

— На Пионерном. С Русланом. А ты?

— В Центре, в кафешке. С девчонками, с которыми вместе на танцы ходим. Как настроение? Праздничное?

— Вполне. Скоро будем выезжать.

— Значит, как договаривались? У Ленина?

— Да. Я тебе позвоню, как приедем.

— Хорошо. Не опоздай на салют, — с заботой в голосе произносит Татьяна и отключается.

— Так шо у тебя с Танюхой? — спрашивает Руслан, когда я убираю телефон обратно в карман.

— А что у меня с Танюхой? — задаю встречный вопрос и улыбаюсь.

— Трахаешь её?

— Нет.

— Ну кому ты рассказываешь?! — Руслан не верит и тоже улыбается, заранее зная, что я буду отрицать наличие секса между мной и Татьяной. — Ты почти каждый вечер у неё пропадаешь. И не вешай мне лапшу, шо просто фильмы смотрите. Она давно по тебе сохнет.

— Да не спим мы с ней, — говорю я. И это правда. — Что вы все меня достаёте?!

Большинство здешних приятелей интересовались насчёт моих отношений с Татьяной уже не один раз.

— Ну-ну. Танюха свободна, и ты не будешь ревновать, если кто-то начнёт с ней заигрывать.

— Буду. Но мы просто друзья.

Руслан закатывает глаза.

— Ты прям мальчик-одуванчик. Но в то же время очень мутный. И сам не спишь, и пацанов не подпускаешь. И девок других не трогаешь.

— Ой, да ладно, — начинаю раздражаться. — За четыре года все, кто хотел, давно могли к ней подкатить.

Руслан жестом показывает официантке принести ещё два бокала пива.

— Сегодня все девки на площади будут. Они просто ссутся от этих “Sex pilots”. Но ты, конечно, уже по-дружески договорился с Танюхой.

Натягиваю на губы улыбку, но внутри меня всё негодует. Ведь Руслан прав. Рассказав Татьяне про Иру, я внутри себя создал преграду, через которую не позволено переступать. Ире я никогда не открывал душу, но охотно проводил с ней время в постели. Татьяне же я открылся, и теперь по какому-то странному уравнению перевёл нашу возможную интимную близость в разряд «неизвестное». Мы полтора месяца почти неразлучны. Так какого чёрта я веду себя как малолетний девственник?!