Альв (СИ)

Весенняя погода не радовала. Над Немецким морем, которое моряки с "Пилигрима" чаще называли Норде, практически непрерывно висели тяжелые темно-фиолетовые тучи, то и дело разряжавшиеся дождем, а то и снегом. Погоды стояли холодные — во всяком случае, по утрам Яков несколько раз видел на палубе нерастаявший снег и изморозь на такелаже, — но ветры дули умеренные, и штормило нечасто и несильно. Трехмачтовый флейт, на который они поднялись в Скулнскорхе, шел сложным курсом, пытаясь по возможности идти в виду берегов и не совершать длительных переходов по открытому морю. Так что поездка Якова и Альв затянулась почти на месяц, но, с другой стороны, путешествовали они со всем возможным в их положении комфортом, занимая лучшую и самую просторную каюту в кормовой надстройке. У них имелась даже более или менее нормальная кровать, на которой можно спать вдвоем. С едой тоже не было проблем, так как флейт то и дело заходил в порты, где можно купить свежее мясо, — в основном, баранину или свинину, — отличные колбасы и ветчину, которыми славится север, среднего качества желтый сыр, маринованные миноги и копченый палтус, белый хлеб и темное пиво. Еще Яков покупал — благо денег от щедрот брата хватало на все — красное вино из южных стран, польскую водку и привезенный из-за океана табак. Альв нравился запах табака, и, когда он курил трубку, она смешно принюхивалась, различая в табачном дыме, по ее же собственному утверждению, множество оттенков, о которых Яков даже не подозревал, хотя и у него нюх был совсем неплох. Большую часть времени они проводили в каюте, разговаривая или читая друг другу книги, купленные еще в Ховахте, или рассматривая карты континента — целых две — приобретенные в той же книжной лавке. Все это, разумеется, за вычетом времени на сон, любовь и еду. И все-таки путешествие оказалось весьма утомительным занятием, — как физически, так и эмоционально, — и оба были рады, когда "Пилигрим" ошвартовался наконец в Гамбурге.

Юный Арбот Ицштед нигде, кроме нескольких городов Скулнскорха, не бывал. Яков Свев бывал много где, да и образование получил совсем неплохое. Тем не менее, ганзейский город, находившийся на самом пике своего могущества, произвел на него сильное впечатление. И то сказать, на побережье Немецкого моря главными торговыми городами являлись Гамбург и Кельн. Дальше к западу находился Амстердам, а на востоке, на побережье Остзее, неофициальная столица Ганзы — Любек.

— Начнем с банка, как думаешь? — спросил Яков, когда они с Альв сошли наконец на берег.

— Как скажешь, Йеп! — улыбнулась Альв. — Ты же знаешь, я всего лишь слабая женщина. Ты мужчина, тебе и решать.

Эту игру Альв начинала уже не в первый раз, прекрасно понимая, что Якова на мякине не проведешь. Он-то ее знал, как знал и то, что виверна не может быть слабой женщиной по определению. Тем не менее, он всегда шел ей на встречу и потакал даже самым никчемным ее слабостям, принимая среди прочего и игру в "слабую женщину". Ему это было приятно и необременительно. Ее — забавляло, что тоже неплохо.

— Что ж, тогда пойдем в банк, — кивнул он, любуясь ее улыбкой.

"Как там говорили древние? Бесконечно можно смотреть на огонь, воду и лицо любимой женщины? Так и есть!"

Но, как бы ни нравилось ему смотреться в эти прозрачные голубые глаза или наблюдать за тем, как плавно движутся эти идеального рисунка карминовые губы, Яков являлся, прежде всего, человеком дела. Таким его создали боги, таким сделали его воспитание и опыт. Поэтому он все-таки оторвал взгляд от лица Альв и повел женщину к зданию банка[41], о существовании которого они узнали еще на корабле. Банк братьев Беренберг существовал чуть больше двадцати лет, но успел уже заслужить определенную репутацию, ставившую его вровень с ломбардскими и еврейскими менялами и заимодавцами. И, значит, именно оттуда следовало начинать путешествие по континенту. Блетанд от щедрот своих дал Якову в дорогу две тысячи золотых гулденов[42], но таскать при себе сундучок с четырьмя килограммами золота было бы обременительно, да и опасно.

Однако по дороге в банк им попалась ломбардская меняльная лавка, больше похожая, впрочем, на штаб-квартиру купеческой гильдии, и Альв захотела сначала зайти туда. Яков знал, что женщина одержима идеей продать кое-что из своих драгоценностей, а конкретно — тяжелое колье с алмазами и рубинами, от которого она страстно желала избавиться по неизвестным ни Якову, ни ей самой причинам. Ему же колье нравилось, тем более, он видел эту роскошную вещь на Альв и все еще находился под впечатлением от увиденного. Тем не менее, если женщина хочет… Яков полагал излишним вступать в конфликт по таким пустякам, как продажа драгоценностей, и перечить женщине не стал.