Альвиана: по зову сердца и луны

В академии стояла тишина. Ныне почти каждый учащийся знал — громко чеканит каблуками дерзкая Альвиана Навис, поэтому я старалась ступать тише. Хочу просто сдать книгу, добраться до общежития и отоспаться, а не искать новые приключения.

У резной двустворчатой библиотечной двери я пригладила волосы и осторожно потянула красивую золоченую ручку.

Вошла и улыбнулась: за рядами столов сидел лишь один студиоз и лениво пробегал глазами по странице. На шум он обернулся. Однако увидев меня, приподнял бровь, усмехнулся и снова уткнулся в книгу.

«Ну и славненько!» — выдохнула с облегчением. Со спокойной душой вернула библиотекарю учебник, поблагодарила и степенно ушла.

Ура! День свободен!

Выйдя из академии, я прищурилась. Светило солнце, не небе ни облачка.

И не успела миновать центральную аллею и дойти до ворот — спать совершенно перехотелось. Уж лучше насладиться последними летними деньками и уходящим теплом, а потом, нагуляв аппетит, заглянуть в кондитерскую, побаловать себя чем- то вкусненьким…

От предвкушения рот наполнился слюнками. Обязательно схожу, но перед прогулкой оставлю сумку, хламиду, переоденусь и причешусь!

Деньги я экономила, но в меру. Да и из-за покупки пирожного не разорюсь. Тем более что, подкрепившись сладким, прогуляюсь, осмотрю здешние парикмахерские, прикину, что да как. Очень даже полезное времяпровождение.

В приподнятом настроении я быстро добежала до общежития. Похвасталась мадам Пуи, что получила зачет. Взлетела по лестнице и принялась собираться на прогулку.

Замечательная погода напоминала о весне. Захотелось чуда, красоты, цветов, красивого платья… — и недолго думая, я сняла с вешалки один из нарядов Падии.

Молочная ткань с зелеными набивными цветами подходит моим темным волосам и смотрится нарядно. Фасон выгодно подчеркивает женственную фигуру. А еще, благодаря складкам на лифе, оно с трудом, но застегивалось на груди.

Во двор я спустилась в приподнятом настроении.

Мадам Пуи развешивала белье, Вольк помогал ей, подавая прищепки. Но, увидев меня, мальчишка застыл с вытянутой рукой, не замечая нетерпеливых взмахов матери.

Не дождавшись реакции от сына, комендант набрала в пышную грудь воздуха, чтобы отчитать его за нерасторопность, но тут ветер колыхнул простыню, и она заметила причину заминки.

— Хм! — фыркнула мадам, придирчиво осматривая меня с ног до головы. Оставшись довольной моим видом, одобрительно кивнула. Однако она не была бы собой, если бы назидательно не погрозила пальцем:

— Без приключений!

* * *

Я плыла королевой по главной улочке Академического поселка. Мимо зданий, лавочек, магазинчиков, палисадников, любовно выращенных здешними хозяйками, по мощеному тротуару. Мужчины оглядывали меня тем особенным, заинтересованным взглядом — от которого заряжаешься хорошим настроением и чувствуешь себя красивой. Встречные жительницы с завистью косились на дорогое платье. Я отвечала снисходительной улыбкой. Типа, и вам здрасьте, но все ваши помыслы и домыслы меня не колышут. И это правда. Сейчас я сосредоточена на деле.

«Если бежать из Акольма не придется, арендую комнату рядом с аптекарем. Или тут, у трактира… — размышляла я. — Сделаю яркую вывеску и буду надеяться на чудо. Если дело пойдет, переберусь в центр города, где прогуливаются состоятельные парочки… Парочки…»

Взгляд случайно выцепил идущую навстречу пару. Сама не знаю, почему обратила внимание на статную мужскую фигуру.

Пульс загрохотал в висках, потому что я готова отдать руку на отсечение: это Дельрен! Пусть одет в обычный зеленый костюм, что предпочитают состоятельные горожане, я узнаю его в толпе по широким плечам, по профилю, по походке, осанке, движениям.

Сердце забилось, как сумасшедшее.

Он вырядился для какой-то девахи, любезно общается с ней, даже улыбочку выдавил!

Меня обдало жаром, ненавистью, обидой. Я даже не заметила, что остановилась.

Повезло, что на миг раньше, чем он заметил меня, очнулась и снова зашагала вперед.

Стоило Дельрену увидеть меня, улыбка сошла с его лица. Он посерел, напрягся.

Ха! Думает, что сейчас им волосы клочьями повыдираю? Правильно думает!

В душе клокотала такая бешенная ярость, ненависть, что зверь проснулся! Задрожали ноги. Совершенно пропал страх. И время будто замедлилось.

Его спутницу я рассмотрела еще издалека.

Идет мышь, глаз с Дельрена не сводит, наигранно хлопает зенками. Не красавица, челюсть мощновата… И всем я лучше, да только для него я грязная песка, от которой его воротит, а она — дочь зажиточных, достопочтенных горожан. Видимо, Ловчему по душе чопорные, скучные девицы, приторно-лицемерные кокетки.

Пусть! Клянусь: из кожи вон вылезу, но больше не приду к нему никогда и ни за что! Придумаю что-нибудь, да хотя бы прикую себя к кровати!

Приняв решение, с вызовом посмотрела на него. Наши взгляды встретились, и я уловила его глазах беспокойство. Неужели за эту мышь волнуется?

От боли в груди и стресса я плохо соображала, но одно не позволяло мне опуститься до уровня пески, драки — гордость.