Альвиана: по зову сердца и луны

— Иномирянка! Это другой мир с другими правилами! Без сильного самца тебе не обойтись! — Эрх так поглядывал, что без слов понятно, кого в качестве сильного самца предлагает. Возмущенный Варден скривился и смерил телохранителя гневным взглядом. Еще немного, и тонкокостный аристократ заявит, что здесь самый сильный он, и тогда я истерично расхохочусь и наживу себе врага. Я не дура, просто нервы на пределе, однако вовремя вмешалась Падия.

— У нее точно нет метки?! — уточнила она, хмуря тонкие, почти невидимые светлые брови.

— Могу осмотреть более подробно, — предложил «помощь» ее братец, похотливо поглядывая на меня.

— Позже, — сердито осадила Вардена сестра.

Странно, они очень похожи внешне, но совершенно разные по характеру. Падия собранна, холодна и умна, а вот брат умом не вышел, наверно, все ушло в рост иных частей тела. — Сейчас нужно хорошо продумать каждую мелочь. У нас есть невероятная возможность убедить всех, что не было никакого бешенства!

— Бешенства?! — насторожилась я.

— Увы, — вздохнула она, — периодически случаются среди двуликих приступы бешенства. У незапятнанных родов возрастает возможность укрепить положение. Альвиана была из бедного клана, подчиняющегося нашей семье. У отца есть враги, и он уже начали разносить по столице, что мы тоже прокляты. А тут такой подарок: ты живая и невредимая! Отец сможет укрепить положение в совете.

— Думаете, вам поверят, что я воскресла?

— Кто заболел — тот умирает. Так что сам факт твоего здравия опровергает подозрения о бешенстве Альвианы. Вопрос только в том, чтобы некоторые держали язык за зубами.

— Будет, — уверенно ответил Варден. — Я щедро заплатил, и он в докладе напишет, что метка погибшей не определилась из-за ран. Для него главное, что бешеный истреблен, на остальное Дельрен за хорошую сумму закроет глаза. А ее, — кивнул в мою сторону, — клан примет.

— А она клан? — вздохнула Падия, предчувствуя проблемы.

— И это устроим, так ведь, милая? Ты не будешь упорствовать? — обратился он ко мне, снова улыбаясь как ни в чем не бывало.

— Я не знаю этого мира и поспешных обещаний не даю, — твердо ответила я.

— Да кто тебя спросит! — вспылил, покрываясь красными пятнами от раздражения. — Или слушаешь, что тебе говорят, или папаша придет за тобой! И мы даже слова против не скажем, когда он возьмется за твое укрощение.

— Здесь у меня нет папаши! — изо всех сил я пыталась держаться уверенно и не показывать слабину. Не знаю, удается ли. Если у них хороший нюх, не распознают ли они силу моего страха?

— У тебя нет выбора, — спокойным, примирительным тоном объяснила Падия.

— У вас тоже не так много вариантов, — парировала я, не собираясь так просто сдаваться и верить чужим словам. — Поэтому извольте объяснить «папаше», что если я играю роль Альвианы, то это не значит, что я Альвиана!

— Хорошо, — нехотя согласилась она, поняв, что я не такая уж и глупая, — как-нибудь решим это.

— Пока не получу гарантии, что своей судьбой буду распоряжаться сама — я не буду изображать Альвиану.

— Девка распоряжается собой?! — громко расхохотался Варден. — Да где это видано?!

Я смерила его ироничным взглядом, смеяться он перестал, однако процедил с угрозой:

— Ник чему быть строптивой.

— Мой настоящий отец — замечательный человек. Он научил меня ценить себя. К его советам я бы прислушалась, но к чужому человеку, думающему лишь о себе, нет. Вы умны и хитры, — польстила я Вардену, который был о себе явно большого мнения. — При желании легко убедите его не лезть к «дочери» ради блага клана.

— Ты без клана не выживешь. На что хотя бы будешь жить? — прямо спросила Падия.

Я даже не сомневалась, что справлюсь. Руки есть, голова на плечах. Красивые прически и здешние женщины любят, так что выживу! Однако вслух ответила:

— Подумаю об этом позже.

— Что ж, — вздохнула она. — Хорошо. Пойдем.

Падия тоже было каре-желтоглазой. Это казалось необычным. Поднимаясь по лестнице, она шла впереди, но то и дело оборачивалась, кидая на меня заинтересованные взгляды. Я же с интересом рассматривала подол ее платья. Ткань шелковистая, дорогая. И крой сложный.

Да все в особняке было дорогим. Резные, лакированные перила, на стенах картины с изображениями хищных зверей, изящные люстры с хрусталем и позолотой, пушистые ковры…Одним словом, сразу видно, дом состоятельных господ.

— Откуда ты? — спросила она, открывая дверь в комнату.

— Из Ярославля.

— Не знаю такого места. И сильно оно отличается от Алькольма?

— Как сказать. Сходства есть. И их немало.

Я оказалась определенно в девичьей комнате. Шелковые желтые обои в милый цветочек, большое зеркало с золоченой рамой, туалетный столик, ковер, уютный диванчик с пуфиком… Было бы интересно осмотреться, но Падия сходу велела:

— Раздевайся. Или будет лучше, если сама покажешь метку.

— Нет у меня ее, — я скинула плащ ловчего, стянула платье и показала плечи.

Падия склонилась над левым плечом, потом перешла к осмотру другого, спины, шеи, груди, но, естественно, так ничего и не нашла.