Алые нити прошлого

— Как ты думаешь, мы сможем когда-нибудь найти с Син общий язык? Как-то понять — что творится у неё внутри? — с надеждой спросила больше саму себя, чем сестру, Грослин.

— Ты разве так и не поняла? — нахмурившись, переспросила Минни.

— Чего не поняла?

— Синайя — это не то, что ты видишь на поверхности. Психопат ли, ведьмак ли — это же всего лишь личина, чтобы скрыться от людей и не допустить их в свой внутренний мир, — ответила средняя сестра. — У неё не просто есть сердце и проблемы с социализацией в голове — у Син в этом сердце огромная рана от чего-то, что с ней сделали эти сатанисты в Риме. — Голос Минни стал злым. — И куча последствий, осевших в голове — они не пускают её истинное «я» на свободу, вот она и боится лишний раз показывать свои настоящие чувства. Найти бы этих подонков…, - голос Минни внезапно осёкся, словно ей вдруг резко стало не хватать кислорода.

Гро посмотрела в глаза сестре и увидела, как по щекам её бегут слёзы. К счастью, на Минни не было туши для ресниц, поэтому она легко смогла совладать с носовым платком, тут же предложенным ей Грослин.

Немного успокоившись, девушки вдруг поняли, что потеряли Син — она ушла вперёд, но куда именно — было загадкой. Решив, что она наверняка будет ждать их на площади, сёстры незамедлительно направились в центр города, поминутно сверяясь у случайных прохожих. Те хоть и хмурились каждый раз при виде их грязных джинсов и кроссовок, но дорогу всё же подсказывали. Поэтому Кроу относительно быстро смогли попасть туда, куда по уверению Медичи, вели все дороги в городе.

Круглая Площадь оказалась одним из тех мест, которые безоговорочно имели право называться «красивейшими». И во многом, площадь была обязана этим огромной, просто неимоверных размеров — голубой ели, смело возвышавшейся над всеми жителями и домами города, казавшимися в сравнении с ней — сущими лилипутами. Ель росла из обнесённого каменной изгородью, старинного колодца, который теперь служил своеобразной «клумбой» для гигантского дерева. Вокруг ели играли несколько ребятишек, то и дело подскакивающих к ограде, и кидавших за её пределы грецкие и кедровые орехи. Мамаши в это время сидели на ажурных чугунных скамеечках, идущих вкруг — по периметру площади. Подстелив под себя тёплые пледы, женщины плотнее укутывались в накинутые на плечи шали. Они делились друг с другом последними городскими новостями, а заодно обменивались свежими сплетнями, сдабривая всё это горячим дымящимся «капуччино» в толстеньких фарфоровых чашках — зажатых между тонкими, затянутыми в лайковые перчатки пальцами.

Там же, на площади, находилась уютная маленькая кофейня с незамысловатым названием «Свежий кофе у Салли» и газетный киоск, продававший, как гласила надпись на козырьке: «Всегда свежую прессу».

— Отлично, — недовольно буркнула Грослин. — Мы «прошляпили» нужный поворот, и как следствие, оказались прямиком на площади. Класс!

Блондинка тихо выругалась, одновременно сбрасывая с плеча внезапно осточертевшую ей сумку. Минни же тем временем разглядывала огромную голубую ель. Вдруг она воскликнула:

— Гро, гляди — там белки! Самые настоящие белки! Так вот кому дети орехи кидают, — восхищённо затароторила девушка, после чего также кинула свой «вещевой мешок» и поспешила к суетящимся вокруг каменной ограды ребятишкам.

— Подумать только, Гро! Кто бы мог поверить, что в таком мрачном месте может быть такая прелесть! — Восклицала Минни.

Немногочисленная ребятня спокойно отнеслась к компании молодой девушки-чужеземки. Их не смутили ни её грязные светло-голубые джинсы, ни наличие двух свитеров и куртки, застёгнутой уже до самого носа. Они охотно поделились с ней своей порцией «прикорма» для грызунов, и все вместе стали издавать причмокивающие звуки с целью подманить маленькое юркое животное поближе. Действительно, вскоре на их импровизированный зов, с веток ели стали раздаваться шуршащие звуки. Потом послышалось характерное «попискивание» и вот уже целых четыре серебристо-чёрных белки лакомились очищенными грецкими орешками почти что «из рук» юной компании. По их гладкой спинке проходила снежно-белая линия, заканчивающаяся у основания роскошного пушистого хвостика.

— Минни, ты как ребёнок, честное слово! Пойдём, нам ещё надо Син найти. — Попросила сестру Грослин. Но и она подошла к детям, а те непреминули угостить орехом и её. Вздохнув, блондинка присела на корточки рядом с Минни, и осторожно вытянула руку с лакомством. Носик одной из белок — самой маленькой по размеру изо всех четверых, радостно задёргался в предвкушении еды. Не успев испугаться, Гро осталась сидеть с пустыми пальцами, из которых мгновением до этого был выдернут золотистый орешек. Маленькие лапки пушистого животного крепко сжимали угощение своими цепкими коготками, а хруст раскусываемого ядра весело трещал посреди холодной улицы. Гро не смогла удержаться, и улыбнулась от умиления.

— Боялась, что она тебя укусит? — Спросила Минни. — Не стоит, эти животные чувствуют, когда к ним приходят с добром.