Алые паруса Синей бороды

– Он умер! Но мне не нужен валокордин. Теперь я могу рассказать все честно до конца. Правда открылась мне недавно и случайно, уже после отъезда Виолы. Агентство прислало на пробу горничную. Погода была дрянь, я загрустила, Костя сделал чай, мне почему-то не захотелось его пить. Но и обижать супруга нельзя, он старался. Я попросила Будкина съездить в магазин за пирожными. Он пошел к двери и говорит:

– Выпей эту порцию, когда я вернусь, еще заварю.

Только за ним дверь закрылась, я домработницу позвала и велела:

– Вылейте чай, чашку не мойте, верните с остатками заварки мне.

Думала, супруг вернется, увидит кружечку, а там на дне опивки, вроде я ее опустошила.

Прислуга вдруг спросила:

– Очень приятно пахнет. Можно я сама выпью? Перелью в другую чашку, эту вам принесу, не ополосну, как вы велите.

Конечно, я разрешила.

– Попробуйте, муж настоящий чаеман, умеет делать напиток. Но не говорите никому, что я угостила вас.

Девушка кивнула, так она и поступила. Вернула чашку, улыбается во весь рот.

– Ой, как вкусно! И настроение сразу поднялось! Весело так стало. И радостно!

Минут через двадцать вернулся Будкин с коробкой, смеется:

– Кого тебе на этот раз в агентстве подсунули? Баба в холле на диване валяется, храпит на всю Ивановскую.

Я побежала в прихожую, давай будить спящую красавицу, а та глаз не открывает. Нервы у меня к тому моменту почти все в лохмотья были порваны. Бросилась я в панике врача вызывать. «Скорая» примчалась, диагноз объявили: лекарственное опьянение. Сказали, что у девушки большой недобор веса, на вид килограммов сорок семь-восемь, а рост ого-го какой. Она могла по дури две таблетки какого-то препарата принять, и снесло ее. На наркоманку или токсикоманку она не похожа, может, голова заболела, и она слопала много анальгетика. Я обомлела. Потом вспомнила, что горничная чай употребила. Вот тогда мысль в голове завертелась: чаек для меня был сделан, он всегда меня приводит в состояние радости, даже эйфории, но потом опять тоска накатывает.

Девицу увезли в клинику, я Будкину не сказала, кто кружку осушил. На следующий день, когда он меня опять чаем побаловать решил, я незаметно немного отлила и сдала в лабораторию. Результат подтвердил мои подозрения, в чае препарат нашли, антидепрессант. Он без запаха, вкуса, цвета, от горячей воды свойств не теряет. Получается, что меня пичкали сильным средством. Понятно, что от лекарства мне сразу хорошо становилось, а когда его действие заканчивалось, снова тоска накатывала. Теперь я знаю: нашей семье грозило истребление!

– Бабушка, Будкин собирался всех нас отравить? – не удержался от вопроса Николай.

– Да, милый, – подтвердила Анна Сергеевна, – сначала он хотел уничтожить моих детей и внуков – тех, кто мог претендовать на наследство, а уж потом и меня жизни лишить. Начал он с Юрочки и Лики, свел их в могилу первыми.

– Почему же он злился на всех, говорил гадости? – недоумевал подросток. – Следовало вести себя иначе! Сюсюкать, петь о любви к нам, чтобы подозрений не возникло. И зачем он тебе такой чай подсовывал?

– Сама этому удивляюсь, – вздохнула Анна Сергеевна. – Наверное, он очень тяготился пребыванием в нашем доме, нервы не выдерживали. А насчет напитка… Вероятно, он надеялся таким образом меня к себе привязать. Женщине становится радостно в присутствии мужчины, и она его никогда не выгонит. Ну и от этого лекарства возникает со временем безразличие ко всему происходящему.

Глава тридцать восьмая

– Мама, есть новость, – произнес мужской голос, и в гостиную вошли Виктор с Маргаритой. – Ого, сколько знакомых лиц и одно неизвестное.

– Егор, – представился Орлов.

Анна Сергеевна откинулась на подушку.

– Витенька, я тебе очень рада.

Маргарита улыбнулась.

– Люблю вас, Анна Сергеевна. Вы всегда мне ласковые слова говорите.

– Стараюсь общаться с людьми так, как хочу, чтобы они общались со мной, – кивнула свекровь. – Но это не всегда получается. Витя бесплоден. Увы! А ты беременна. Согласись, такой поворот странен.

Виктор протянул матери листок, она прищурилась.

– Что это?

– Результат анализов и заключение врача, – коротко объяснил сын.

– Я плохо вижу, – пожаловалась Анна. – Можешь сам объяснить?

– Легко, – согласился Виктор.

– Хотя лучше потом, – быстро переменила решение хозяйка. – Дело семейное, а у нас гости.