Алые перья стрел

У Хранителя были внимательные глаза, но не было в них ни капельки строгости. Алешка рассмотрел это, когда свет корабельного фонаря упал Хранителю на лицо. Алешка перестал тревожиться.

— Ну, так что за важное дело у тебя? — сказал Хранитель.

— Мне говорили, будто все модели, которые уплывают от хозяев или теряются, находят дорогу сюда… Правда?

— Правда. Но только хорошие модели, те, что сделаны с любовью. Плохие гибнут в пути.

— Но я смотрел, смотрел… тут нет ни одного кораблика…

— А они не здесь. Пойдем.

Хранитель подвел Алешку к двери за витринами. Погрозил щенку. Щенок отстал, а Хранитель и Алешка стали спускаться по винтовой лесенке. Внизу оказалась еще одна дверь — с круглым окошком — иллюминатором.

— Входи…

В подвальном зале со сводчатым потолком раскинулось корабельное царство. Здесь были громадные модели фрегатов, за ними тянулись столы и витрины с моделями поменьше. Среди бригантин и галеонов темнели узкие крейсера и субмарины. Сквозь такелажную паутину шхун и каравелл сверкали белизной лайнеры и сухогрузы. В торосах из голубого стекла подымал могучий форштевень атомный ледокол. Пламенели крылатые паруса малайских катамаранов…

Алешка оглянулся на Хранителя.

— Здесь их, наверно, целая тысяча. Я и не думал, что бывает столько… всяких…

— Да, их очень много… Скучные люди говорят: зачем эти игрушки, какая от них польза…

— Они ничего не понимают!

— Конечно. У маленьких кораблей большая служба… В детях они будят мечты о дальних плаваниях. Морякам с крейсеров и подводных лодок напоминают о давних подвигах, мужеству учат… А старикам дают радость и утешение, возвращают память о морской жизни, о прошлом… А еще есть примета, что модели кораблей приносят удачу…

Они медленно шли вдоль витрин и столов с моделями. Алешка слушал, не перебивал. Все, что говорил Хранитель, было интересно и правильно… Но где же тот самый клипер-фрегат?

— Заговорился я, извини. Какое же у тебя дело?

Алешка вспомнил Машу, засмущался.

— Вообще-то… это такая… долгая история…

— Долгая? Ну и отлично! Пойдем в мою каюту.

Они оказались в отгороженном шкафами закутке. Здесь горела обычная, не корабельная, лампа, стояли простые стулья и стол. Алешку Хранитель усадил на узкий (видимо, все же судовой) диванчик. Включил стоявшую на столе плитку, водрузил на нее чайник, сел рядом с Алешкой.

— Ну, рассказывай, пока чай греется…

Алешка поцарапал ногтем клеенчатый подлокотник.

Понимаете… завтра у одной девочки день рождения. А ей очень нравятся корабли… Она даже хотела стать капитаном дальнего плавания… Мы недавно увидели у знакомой модель кораблика, и я решил, что подарю его ей… Маше… А потом оказалось, что дом смыло и клипер уплыл…

Пока Алешка рассказывал, ему вспоминались будто наяву: Маша и он перед футляром с моделью… гроза за окнами… опустевший домик… внучка старика-волшебника, что-то сочувственно и беззвучно говорящая ему, Алешке…

Когда он кончил, Хранитель переспросил:

— Значит, ты решил подарить девочке модель?

Алешка кивнул. Хранитель потрогал бородку.

— Да… но ведь дарить можно только то, что принадлежит тебе. А разве клипер твой?

— Ну… Софья Александровна хотела отдать его мне.

— Хотела, но не успела.

— Но раз он уплыл, он стал ничей. И я пошел искать его… Мне даже дали специальный билет!

— Что за билет?

— Вот… — Алешка вытащил из кармана Зеленый билет (изрядно уже помятый). Хранитель повертел его в пальцах.

— Серьезный документ… Но даже с ним ты кораблик не догнал.

— А разве он не здесь?

— В том-то и дело, что здесь, а не у тебя. Он сам выбрал дорогу сюда…

Алешка понял, что вся его дорога может кончиться ничем. Даже в горле заскребло. Он отвернулся.

— У вас тут… целые тысячи моделей… Неужели вам жаль одну, маленькую…

— Алеша, ты пойми. Дело не в том, что жаль. В музее очень строгие правила, морские. Я могу отдать кораблик лишь тогда, когда пойму, что у тебя есть доказательства…

— Какие?..

— Что ты имеешь на него свои права… Есть у тебя доказательства?

— Я не знаю… Я все рассказал…

Хранитель покачал головой. Этого, мол, недостаточно.

— А еще… — Алешка с последней надеждой поднял глаза. — Я про него, про клипер… стихи написал!

— Стихи? Это дело серьезное. Ну, прочти.

— Я… сейчас…

Нелегко это — читать свои стихи перед незнакомым человеком, не артист ведь…

— А можно, я лучше попробую спеть? Это не совсем стихи, а… это, может быть, песня…

— Прекрасно! Давай!

— Только… а тут случайно нет гитары?

— Есть. Даже не случайно… — Хранитель дотянулся, достал из-за этажерки с книгами потертую гитару. — Давняя спутница океанских рейсов…

Алешка с почтением взял «спутницу».

— Только я играю… не очень… Так, аккорды. Но с ней все же легче…

Хранитель кивнул: давай, мол, не стесняйся.

Алешка сел с гитарой. Потрогал струны. Сыграл первый аккорд.

— Сейчас… вот… Жил был старый корабельный мастер… Молчаливый, трубкою дымящий… — Звук струны догнал слова.