Алые перья стрел

— Вы столько написали про разные далекие миры, про параллельные пространства. А вы верите, что они существуют на самом деле?

— Да, верю. На сто процентов.

Читательская конференция в одной из первоуральских школ. Строгая шестиклассница в очках, которые поблескивают обличительно:

— Владислав Петрович, ваши книги очень интересные, но скажите, пожалуйста, почему вы пишете только про мальчиков, а про девочек не пишете никогда?

— О-о-о… Сколько раз я уже слышал от вас, дорогие девочки, этот вопрос, и сколько приходилось оправдываться!.. Что же, начну опять… В шестьдесят третьем году я был участником Четвертого Всесоюзного совещания молодых писателей. Занимался в так называемой детской секции, то есть среди тех авторов, которые писали для детей. Руководил нашим семинаром Лев Абрамович Кассиль — автор замечательной книжки «Кондуит и Швамбрания» и других известных романов и повестей. Великолепно руководил, общался с нами без всякой важности, как с товарищами. Но я все-таки стеснялся знаменитого писателя и, сидя за общим столом, старался укрываться за громадной лампой, сделанной в виде китайской вазы. Наконец Лев Абрамович поинтересовался:

— А что это нашего свердловского делегата опять не видно?

— Да вот он, за лампой, — тут же безжалостно выдал меня волгоградец Юра Мишаткин.

— Гм… Этак можно подумать, что нашему уральскому коллеге «всё до лампочки», — усмехнулся любимый мною классик. Я тут же, красный и взъерошенный, «высунулся наружу». И в таком «высунутом» состоянии прослушал рассказ Льва Абрамовича о том, как нелегко бывает выступать перед юной читательской аудиторией.

— Вам этого тоже придется хлебнуть на своем веку… Имейте в виду, что часто вас будут мучить одними и теми же вопросами… Меня, например, то и дело спрашивают: «Почему вы много пишете о мальчиках и мало о девочках?»

— И что вы отвечаете? — робко подал я голос, показывая тем самым, что мне не «все до лампочки».

— Отвечаю кратко и честно: потому что сам я в детстве был мальчиком и никогда не был девочкой… Как правило, ответ находит понимание…

И я, дорогие друзья, могу лишь повторить ответ Льва Абрамовича Кассиля. Я тоже был мальчишкой, а девочкой никогда не был. А ведь всякий детский писатель в своих книжках так или иначе использует опыт собственного детства.

Однако должен заметить, что слова, будто я вовсе не пишу о девочках, несправедливы. Да, главные герои у меня мальчишки, но и девочек в моих книжках хватает. Вспомните Данку в «Голубятне на желтой поляне», решительную Вику и своенравную Катю в «Мушкетере и фее», заботливую Соти в «Детях синего фламинго», добрую Иринку в «Журавленке и молнии»… Да почти в каждой книжке хватает девочек, потому что мальчишкам без них жилось бы на свете трудно и скучно…

Тюмень. Группа ребят провожает меня из школы, где была встреча, до гостиницы. Присели на скамейку в сквере у цирка. Белобрысый (как я в детстве) мальчик, который все время заботливо держит подаренный мне букет:

— А можно задать еще один вопрос, я в школе не успел?

— Конечно!

— Скажите, а вы, когда были маленький, мечтали о какой-нибудь… ну, самой-самой такой… заветной игрушке?

— Мечтал. Правда, не совсем об игрушке. Мне с давнего дошкольного детства хотелось, чтобы у меня был глобус. Большой, голубой и пестрый, блестящий. Чтобы его можно было разглядывать и вертеть на подставке. Мне казалось, что он приблизит меня к дальним морям и странам и даже к космосу. Казалось даже, что я буду полностью счастлив… Но глобусы тогда, во время войны, не продавали. Я пытался смастерить глобус сам: из глины, из мяча, но это было всё не то… Теперь у меня дома есть глобус, даже не один. Но оказалось, что для полного счастья этого почему-то мало….

Мальчик забыл про цветы и рассеянно возит букетом по траве.

— А что надо… для полного?…

— Ну-у, дорогой мой… Тут как в старом студенческом анекдоте: «Вы обещали задать один вопрос, профессор, а это уже второй…»