Алый, как снег

— Ну, справляйся, — сказал Сварог. — А я пока тебе расскажу кое-что интересное, о чем ты, пожалуй, и не знаешь… Ты читала что-нибудь Гонтора Корча? Нет? Зря, я тебе как-нибудь дам, весьма интересно… Совсем недавно жил такой книжник — из тех, что увлечены не научными загадками, а всякими занятными случаями и курьезами, как мистического характера, так и самой обычной природы… Видишь ли, когда я прочитал рапорт, по обыкновению позвал Интагара, а он очень быстро меня переадресовал к мэтру Анраху — ну, а тот, не особенно и раздумывая, тут же вспомнил о Гонторе Корче. Совсем молодой, не было и сорока, написать успел немного. Была у него задумка создать трилогию. Первая часть лет пятнадцать как напечатана — «Ночные колеса». Вита, я буду словоохотлив, даже болтлив — такое случается после серьезного нервного напряжения вроде нашего недавнего… «Колеса» — интереснейшая книга, написанная по рассказам ночных извозчиков Равены: и смешные, и грустные житейские истории, загадочные случаи, с обычным миром не имеющие ничего общего… Третья, так и оставшаяся не написанной, книга «Ночные паруса», его и сгубила. Поехал в Фиарнолл собирать столь же интересные истории из жизни моряков — и пропал бесследно. Не нашли, как ни искали — как в свое время Гонзака. Видимо, как и Гонзак, наткнулся на что-то, чего не следовало касаться. Тайну Гонзака в свое время раскрыли, может, и следы Корча отыщутся, — но в любом случае рукопись пропала, бумаг Гонзака и мы ведь так и не нашли… Вот… А вторая книга — вот она. — Сварог взял со стола и показал ей пухлый томик в черной обложке с белым контурным рисунком, представлявшим вереницу всадников. — «Ночные кавалькады». Название придумал не Корч, оно появилось лет двести назад, когда впервые объявились Кавалькады, кто их так назвал, неизвестно, но название прижилось. Гонтар Корч ими занимался два года со свойственными ему прилежанием и цепкостью: изучил историю вопроса, ездил по стране, беседовал со свидетелями, пытался вычислить, нет ли тут какой-нибудь регулярности — с иными привидениями так бывает, в том числе и здесь, во дворце: какие-то определенные дни, расположение звезд и планет, да мало ли… Ничего подобного он не усмотрел, но кое-какие закономерности вывел. Ночные Кавалькады потому так и названы, что появляются исключительно ночью, как правило, в глухих деревушках или маленьких провинциальных городках. От двух-трех человек до пары десятков. Это всегда обнаженные, молодые парни и девушки — правда, порой не такие уж и юные. Стука копыт никогда не слышно. Иногда они едут рысью по большой дороге, иногда, взяв аллюр побыстрее, проносятся через деревни и городки, пугая народ. Вреда не причиняли никогда и никому. Хотя, с какой стороны посмотреть… — он взял со столика лист пожелтевшей бумаги и пробубнил на манер прожженного канцеляриста: — «Означенный крестьянин Дареп Тулор, увидев означенную Ночную Кавалькаду и убегая от нее, в панике свалился в канаву и сломал правую ногу…»

— Мы не знали… — все так же не поднимая глаз, сказала Яна жалобно.

Сварог ухмыльнулся:

— Да ладно, это не о вас. Это рапорт сельского стражника, поданный лет сорок назад, а деревня — в Снольдере… Пойдем дальше. Поскольку за двести лет Ночные Кавалькады не причиняли никому вреда, в конце концов крестьянская молва стала считать их безобидными призраками — тем более что на них не действовало деревенское колдовство, против разнообразной нечистой силы иногда очень эффективное. Ну да, с чего бы ему действовать… Вот еще интересная деталь: обычно кони Ночной Кавалькады — в великолепной, прямо-таки роскошной сбруе — а вот ваша, как опять-таки отметил зоркоглазый сыщик, ехала на неоседланных лошадях, без уздечек… — Сварог с любопытством присмотрелся: — Ага… Виноватость все еще присутствует, но ты уже не такая красная, от тебя уже не прикуришь… — Он фыркнул. — Ладно, я ничему особенно не удивляюсь, но вот Аурика, известная скромница… Ее-то как втянули?

Яна на миг подняла глаза:

— Она просто не смогла отстать от других, как прежде… Вообще, я все это придумала и Аури уговорила…

Сварог улыбнулся:

— Полицейский в таких случаях грохает кулаком по столу и орет: «Крутишь-вертишь, зараза!» А то и без лишних слов бьет в ухо. Но мы-то люди воспитанные, по крайней мере ты — меня, признаюсь, и не воспитывали особенно… Вита, врешь. Ручаться могу: во всех случаях, когда ты говоришь «я», звучать это должно несколько иначе: «Мы с Каниллой». Канилла Дегро во всех проказах вашей компании, начиная с детства, всегда была то одной из заводил наравне с тобой, то главной. Есть большущее досье о ваших проказах, если ты не знала. Мои специалисты его в свое время выдернули из не особенно секретного архива министерства двора, я пробежал ради любопытства.

Яна на миг вскинула глаза:

— Ну и что? Там нет ничего непристойного или плохого.