Алый псалтырь

И кто – то в Белом по Воду идёт

И знать что я услышу хочет.

Развязаны у слова рукава…

Здравствуй,

противостояние белого пера и черных чернил,

Белого листа и типографского свинцового оттиска.

Здравствуй, пророчество и суррогат.

Здравствуй, жизнь и смерть.

Я надеваю сутану белого огня.

Богом у выбора дороги я плачу,

Прижимая жизнь к себе,

А она уходит водой, омывая мои ноги,

И несет эту воду к дереву, готовому расцвести.

Я смотрю на его вековые кольца

И понимаю святость каждой строки кольца.

И я терплю быть здесь, не умирать.

Неуязвимая литера, как сакральный кубок,

подносит к губам Любовь…

Танцуйте и пойте, губы!

Танцуйте так, словно вас никогда не убивали,

Словно вы – осанка царя.

И капает строка…

Она близка как смерть,

Она прекрасна как жизнь.

Пиши, пока взгляд не ослепнет

От блеска всех тех озарений, которым место на земле!

Кто знает, что вокруг бело – пишет белым.

Значит, словам моим длиться без остановки…

Значит, жесту моему ловить строки из ветра

и плавить металл.

Хочешь, я тебе переведу язык божьего сердца?

Хочешь, я расскажу тебе о том, что внутри мира…

Что еще?

Видишь, там впереди падает лист, как праздник.

Отточив перо, он исполняет обет,

Отточив стило, он чертит письмена

В ровном биении часов без стрелок.

На четках души кто-то знающий больше, чем Данте

Молчит и перекатывает Слова, побелевшие от вечности.

Я жил во все времена…

До скончания времен…

И оживали бабочки и боги,

И умирали бабочки и боги…

Кем? Чем? Кому? Чему?

После всего, что они пережили, они стали Поэтами.

Немолитвенным осталось лишь время,

Столь же бесполезное, как скрип неживых слов в пустоте,

Где неожиданно появляется Бог

И смотрит на то,

чем заставлено и захламлено в загрубевшей коже твоё испытание –

стать душой.

Обладание – это запах пыли и смерти…

Помяни мя, святость белого нежного первого снега…

Сажа стала совсем бела.

В памяти снега и сажи странная тишина.

Живое всегда из нежности, дрожи, тепла и холода…

Живое всегда из слез и смеха.

Чем больше ты умер, тем мертвей мир.

Чем больше ты жив, тем тяжелее ноша.

Что я тебе и кто?

Где это – когда ты жив?

Где это – когда ты умер?

Просмотреть добела эту жизнь!

У небес есть земля, у земли есть небеса.

Тишина слышна только тишине.

/Здесь могла бы быть дата/

2017г.

Гефсиман

«…пошли мне сад…» Марина Цветаева

Пошли им сад…взаймы

Я поцелую веки темноты…

Сегодня воскрешенье, вечер третий,

И где-то рядом искренний Иуда

Разбрасывает золото на ветер.

Как чёрны жилы всех невыживших… Сейчас,

Есть воля и покой, и это – Бог…

Вновь подданные посуху летят

В ветрах, что возвращаются домой.

И где-то тут, в фасадах темноты,

Всё непонятное совсем не может спать…

Пошли им сад в конверте голубом

Твоих молчаний и твоих утрат.

Твой гефсиман и бабочку к плечу,

И перышко, летящее вне круга.

Под фонарями серебрится скука,

Отряхивая побелевший звездопад;

Сквозь время этой медленной зимы,

Которую назвали нынче летом,

Тут, где мне хочется сказать «прости»,

За всё, что не считают люди Светом.

И прежде чем, мы отразимся в зеркалах,

Спой напоследок, пришивая рукава

К простому платью, что подарит вес

Покуда не окончится игра.

Неснящимся друг другу никогда

Ты пожелай с любовью лишь любви.

Пусть держат за руку мгновения строфу,

Будто забыли что-то в ней… сказать?

Так в этой жизни задувающий свечу,

Задует всё, что мало и велико,

И шепчет кто-то так тепло и тихо:

Пошли мне сад…

Пошли мне сад, пусть он нагнется до земли

От волоска до пят и преданный и предан.

Пошли мне сад, пусть станет частью речи

Первооплаканная тишина.

В зверинце ночь и трапеза черна.

Пошли им сад, пусть бродят в нем волхвы.

Пошли им сад, где белые штрихи

Помазаны на веру до утра.

Там, окропляя алфавитный сонник…

Внутри у слов такая же душа,

Как и у тех, кто слов твоих не понял,

Как и у тех, кто ими лишь дышал.

2017г.

Да святится имя Твоё

Подожди, я вплету в эти ветви слова…

Подожди, я вплету в это небо листву…

Постоим, там, где снег не умеет молчать.

Постоим, там, где хочется звать весну.

На рубахе останется алым пятно,

Цвета сердца разлитого кем-то…тогда.

Там, где вечер роняет в траву звездопад…

Там, где ветер роняет траву на косу.

Расскажи, все же знают, что будет в конце…

Будет жизнь, не такая, иная, не мы.

Оттого я, целуя весну не могу

Ждать другой, ждать иной, очумевшей весны.

Незаметно меняются дни… чей черед? -

Быть отцом или сыном…заходить в белый свет.

Список длинный....и снова пройдет,

По дороге косы наш сто пятый рассвет.

– Сын мой, мягко ль спать тебе тут?

– Отче мой, да святится имя Твоё!

А помнишь, мы сидели за столом…

Под вечер… тихо… преломляя хлеб.

И запивая кровь свою вином

Мы так любили слово – человек.

А помнишь стол стоял уже пустой,

Все вышли из-за этого стола…

И кто-то плакал по пути домой…

А кто – то пел… забыв у песни все слова…

Но воля их…была уже не ТА.

2017г.

Nolite timere

Проси дождя, печальный и уставший,

Проси сады, ведь завтра будет дым.

Во все глаза невидимый и страшный

Приходит сон и к мертвым и к живым.

Что будет горячо… что будет холод?

Все рождено и умерло взаймы!