Амадей (Пьеса в двух действиях)

Небольшая пауза. Она плачет.

Моцарт (беспомощно). Ну, Станцерл, не плачь. Пожалуйста, не плачь!.. Не переношу твоих слез! Я просто не хотел, чтобы тебя принимали за потаскушку. Вот! (Он хватает линейку.) Побей меня! Побей!.. Я раб твой. Stanzi marinzi. Stanzi marinzi bini gini…[41]Я буду стоять здесь как овечка и считать удары. Вот, возьми. Побей… Batti!

Констанция. Нет.

Моцарт. Batti, batti, mio tesoro![42]

Констанция. Не буду.

Моцарт. Станцерли-ванцерли, поросеночек-цу-цу! Чучело ты мое бесподобное!

Констанция. Перестань.

Моцарт. Станци-ванци, так смеялась — от беды не удержалась! Пи-пи!

Она смеется, хотя еще сердится.

Констанция. Перестань же!

Моцарт. Если лодка протекла — надо мужа звать — осла! И тогда увидит свет — замарашки лучше нет!

Констанция. Да перестань же, господи боже! (Она хватает линейку и бьет его.)

Он игриво вопит.

Моцарт. О-ооо! О-ооо! Еще разок! Еще ударь! Я брошусь к твоим недостойным ногам, мадонна! (Бросается к ее ногам.)

Она бьет его вновь, а он приседает, но удары ее легкие. Она смотрит на него, потому что не может решить смеяться ей или плакать. МОЦАРТ топает ногами от удовольствия.

Моцарт. Ой! Ой! Ой!

И затем САЛЬЕРИ, не в силах больше переносить эту сцену, невольно выдает себя восклицанием.

Сальери. А-ааа! Фу-ууу! О-ооо!

Молодые люди застывают. САЛЬЕРИ, который себя обнаружил, делает вид, будто только что проснулся, и восклицание гадливости скрывает зевотой и потягиванием. Он сонно смотрит на них из кресла.

Добрый вечер.

Констанция (смущена). Ваше превосходительство…

Моцарт. Вы здесь давно?

Сальери. Я только что проснулся. Вы что же — ссоритесь?

Моцарт. Конечно нет.

Констанция. Да, ссоримся. Он меня очень раздосадовал.

Сальери (встает). Caro[43] герр, сегодня канун Нового года. Время новых начинаний. Досаждать прекрасным дамам, уж конечно, не одно из них. Могу ли я попросить вас принести шербет из столовой?

Моцарт. Может быть, нам всем отправиться туда?

Констанция. Нет, герр Сальери прав, Пусть это будет твоим наказанием. Принеси шербет сюда.

Моцарт. Станци!

Сальери. Ну конечно, сходите. А я побуду здесь с вашей супругой. Нет лучше способа помириться с женой, чем предложить ей анисовый шербет.

Констанция. Я предпочитаю мандариновый.

Сальери. Хорошо, тогда мандариновый. (С жадностью.) Но если бы вам удалось захватить и для меня порцию анисового, я был бы весьма вам признателен… Чтобы Новый год начался для всех нас с чего-то охлаждающего.

Пауза. МОЦАРТ медлит, но потом кланяется.

Моцарт. Весьма польщен, синьор, конечно. А потом мы с вами сыграем в бильярд. Хотите?

Сальери. Боюсь, что нет. Я не играю.

Моцарт (удивленно). Не играете?

Констанция. Вольферл всем играм предпочитает бильярд. И сам отлично играет.

Моцарт. Да, я самый лучший на свете игрок! Могу иногда подремать за композицией, но за бильярдом — никогда!

Сальери. Виртуоз кия.

Моцарт. Вот именно! Это виртуозная игра!.. (Он хватает линейку и держит ее, как кий.) Мне кажется, я напишу когда-нибудь великую фантазию для бильярдных шаров. Трели accacciatures![44] Целый арпеджио для слоновой кости! А затем и сам сыграю для публики!.. Играть придется мне самому, потому что никто из этих итальянских шарлатанов, вроде Клименти, не умеет даже правильно кий держать в руках. Scuzate, Signore![45]

Он делает абсурдный фортель рукой и с важностью шествует за сцену.

Констанция. Он в самом деле душенька.

Сальери. И баловень судьбы, раз у него такое сокровище, как вы. Вы просто невероятное создание, если позволите заметить.

Констанция. Я?.. Очень тронута вами.

Сальери. Однако муж ваш, кажется, не так уж и преуспевает?

Констанция (пользуясь случаем). Мы просто в отчаянии, сударь!

Сальери. Почему?

Констанция. У нас нет денег. И никаких надежд их раздобыть. Это чистая правда.

Сальери. Не понимаю. Он же дает концерты.