Амадзин (СИ)

Биться сразу с двумя противниками мне не с руки, но деваться некуда. От основной массы сражающихся мы далеко, дед занят гвардейцем. Предчувствуя лёгкую победу солдаты ударили одновременно, один меч я парировал своим, а второй, Коготь просто и легко разрезал надвое. Пока пехотинец с обрубком в руке удивлённо изумлялся, я ткнул его клинком под рёбра обступил и толкнул на товарища. Бойцы врезались обнявшись словно братья после долгой разлуки. Решив их больше не разлучать я проткнул и второго.

Теперь срочно помочь деду. Две закованные в броню фигуры обнаружились шагах в тридцати. Дед в голубом, стоящий на одном колене и прикрывающийся безоружной левой рукой, правую он упёр в землю чтобы не упасть. Над ним гвардеец в серебре и золоте, размахнувшийся чтобы добить врага. Ещё секунда и воин в золоте рывком опустит занесённый меч, а я в тридцати шагах и ничего не успеваю поделать. В ушах зашумело. До боли стиснув рукоять Когтя делаю первый шаг. Бпуфф. Кинжал вонзается в, впритык стоящую у меня перед лицом, фигуру. Как раз под левую руку. Я ошарашенно отдёргиваю клинок. Фонтан крови из раны обильно брызжет на мою одежду. Гвардеец машинально бьёт меня в грудь наручем и начинает заваливаться на деда. От мощного удара я, словно кукла, отлетаю назад и падаю спиной на камни.

Шум в ушах прекратился. Я лежу и не понимаю что произошло, а дед никак не выберется из-под прижавшего его золотого доспеха с мёртвым гвардейцем внутри. Из дыма, уже разлетевшегося по всей округе, появляется очередной пехотинец. Мельком глянув в мою сторону направляется к Оттану. Не заметил что-ли? Как меня можно было не заметить, если я лежу в раскоряку ещё и алой кровью побрызган? Принял за мёртвого наверное.

Дед завозился сильнее, пытаясь столкнуть с себя мертвеца. Пехотинец бросился вперёд. Ненадолго приподняв рукоять меча, чтобы ртуть стекла ближе к острию, бросаю клинок в солдата. Из позиции лёжа я такого ещё не делал и скажу честно - это ни к пропасти неудобно.

Вух! Лезвие вошло точно в шею.

– Хух. - Расслабился я, шумно выдохнув.

– Ты откуда взялся? - Закряхтел дед отпихивая второй упавший на него труп.

– Мимо пробегал.

– Быстро бегаешь. Хватит валяться, иди столкнём эту железную оглоблю. Он мне уже все кишки отдавил.

Вместе откатывать гвардейца было легче, но весит он порядочно. Это именно тот гад, что разорвал оборону прохода. Как его перекинули через край скалы? Это же целых три человеческих роста в высоту, а мы его еле-еле катим по земле. А как он перекатился и встал на ноги после падения? А как прыгнул на защитников?

Я приподнял забрало шлема на трупе. Белесые глаза уже остекленели пялясь перед собой. Кожа на лице в шрамах, но это у многих воинов имеется. Белки покрыты сеткой лопнувших капилляров. Харя, как харя — злая, но мёртвая. Бросил забрало обратно.

Зазвучал рог, заунывно, протяжно. Пехотинцы отступали пытаясь выйти из боя. Дым постепенно рассеивался, видать то что горело уже давно потухло. Горцы врагов не преследовали — хватит уже жертв и наших и их.

Я помог деду подняться, в полном доспехе это сделать сложно. До сих пор недоумеваю как гвардейцу удавались его трюки. Заковыляли к нашим. Дед заметно хромает и не может поднять левую руку — довоевался старик. Не тот возраст уже, чтобы бегать как молодой.

Горцы столпились гурьбой, выкрикивая оскорбления в след отступающим, улыбались, хлопали друг друга по спинам, радовались. Из трёх сотен лёгких пехотинцев осталось человек семьдесят и половина еле волочит ноги. Среди наших, наверное тоже есть потери, но их пока никто не подсчитывал, а в толпе чьё-либо отсутствие не так заметно.

Дым рассеялся внезапно, вместе с налетевшим резким порывом ветра. Погода начинает портится. Ну, это в горах нормально — привыкли. За хлипким строем остатков лёгкой пехоты оказались латники. Нечто среднее между лёгкими и тяжёлыми пехотинцами. Основная убойная сила Квезы. Латы закрывают бойцов только спереди, поэтому они никогда не поворачиваются к врагу спиной. «Убегающий латник — мёртвый латник.» - Говорят бывалые новобранцам. За всю историю войн квезийские латники ещё никогда не бежали. Бьются до конца, до последнего солдата.

Они стоят рядами, молча, около пятисот, закалённых в многочисленных битвах, бойцов. Отсюда у них только два пути: в Сталагор по нашим трупам или к своим богам.

– А вот теперь нам конец. - Выдохнул дед, сказал между прочим — просто констатируя факт, снял свой шлем и отбросил в сторону.

– А я тебе говорил Хларт. - Раздался бас Карета. - Не стоит со Слезами завязываться, тупой старикашка. Бы...

– Утихни. - Отозвался пожилой амадзин выступая из толпы.

– За королей! - Дружно выкрикнули латники и ударили мечами по щитам, порождая железный грохот. - Смерть врагу!

Шаг вперёд, удар по щиту, выкрик, шаг, удар, выкрик. Смотрится очень грозно, особенно когда вся эта братия неумолимо надвигается в твою сторону. Много армий бежали только от одного этого зрелища — идущие в ногу латники стучащие по щитам и грозящие смертью.