Амайя

По поводу ваших нежных отношений с сыном герцога Дамианом де Мортом. Попрошу, до полного исчезновения узоров, не вступать с ним в связь. Боюсь, это закончится плачевно для всех. Магия не даст вам построить никаких отношений с другим мужчиной, пока вы являетесь моей невестой. Всё это также касается и Рейнода де Шантайса. Насколько я понял, целовались вы именно с ним. Конечно, это странно, но не мне рассказывать про добродетель.

Другими словами, постарайтесь, чтобы от ваших действий не погибли наследники таких уважаемых семей. Они мне ещё пригодятся.

В случае соблюдения всех этих несложных условий, я надеюсь, что ситуация разрешится в короткие сроки к нашему обоюдному удовольствию.

Надеюсь, вы прислушаетесь, и будете вести себя разумно.

Эринор».

Уставившись в одну точку, я пыталась осмыслить все новости. Мало того, что император меня не узнал, так ещё и сам предложил выход из моего затруднительного положения. Такого я не могла себе представить даже в самых смелых фантазиях. Интересно только, о какой девушке шла речь? Очень надеюсь, что она быстренько захомутает Эринора и будет радостно рожать ему наследников.

Мои мысли теперь занимал вопрос, о каком даре говорил император? И почему так настойчиво рекомендовал перевестись? К тому же, надо ли принимать его слова за простой совет или это приказ? Нет, на приказ не похоже. И тут я осознала, что произошло.

– Мечты сбываются? – ошарашенно прошептала я в пустоту.

– О каких мечтах речь? – раздался голос Винса сбоку.

– На днях я думала о том, что мне стоит показаться императору в виде страшилки. Представляла, как он меня пожалеет, и я смогу нормально жить дальше, – пробормотала я. – Удивительно! Кстати, Винс, ты хоть и призрак, но всё же мужчина, а я в одной ночной сорочке, отвернись.

Винс пристыженно повернулся ко мне спиной и уставился в стену. Я взяла халат, лежащий на кресле рядом с кроватью, и натянула его. Взгляд выцепил моё отражение в зеркале. Лицо принадлежало страшилке, но в этом халате, даже оно отходило на задний план. Фигура у меня что надо!

– Надеюсь, переодевала меня служанка, – пробормотала я, застёгивая пуговички.

– Ничего подобного! – отозвался призрак. – Император лично принёс тебя в спальню, переодел и уложил в кровать. После приказал тебя не тревожить и дать выспаться.

Лицо и шею залила краска стыда. Нездоровая тенденция вырисовывается. То перед Рейнодом щеголяю в одном нижнем белье, теперь перед Эринором. Хотя второго я умудрилась даже пощупать без одежды. Я начала задыхаться от накатившего смущения. Но все мои совестливые страдания прервал призрак, когда сказал:

– А ещё, император интересовался у Дамиана, почему тебя до сих пор не вылечили. Так тот такую ахинею выдал о проклятии и шраме, что император покрутил пальцем у виска. Не бывает таких увечий, которые невозможно излечить магией! Так вот император пообещал посмотреть в библиотеке, существует ли такое.

Прижав ладонь ко рту, я хрюкнула и всхлипнула одновременно – не то от смеха, не от ужаса. Понимание, насколько я влипла, пришло внезапно. Мне стоит избавиться от шрама, иначе Эринор докопается и узнает, кто я такая. Но сделать это надо уже в академии. Сейчас привлекать к себе внимание будет опасно. Не приведи Дионая, император решит помочь и пришлёт своего мага!

Думаю, пока что Эринору будет не до меня. Точнее он всеми силами постарается обо мне забыть. Надеюсь, так оно и произойдёт. Пусть идёт к своей будущей императрице и радуется жизни. Обиженно засопев, я скрестила руки на груди. Внутри разгоралась злость и чувство бессилия. Вот это номер! Руки тут же опустились, а я выдохнула:

– Это что, ревность? Чем он меня напоил таким?

– Обычный спиртовой настой на травах. Успокоительный и снотворный эффект от такой штуки, просто потрясающий! – хмыкнул Винс. – Кстати, сегодня вы идёте на бал. Тебе хотели подготовить платье, но зайти в комнату ни у кого не получилось.

Я выглянула в окно, где было ещё очень темно, и удивилась. Зачем мне платье среди ночи? Хотя, может, это было вечером? Но даже в этом случае, тут такие медлительные слуги, что подготавливать наряды начинают заранее? В душе шевельнулась тревога. Прекрасно осознавая, что в поместье у герцога медлительных слуг не существует как вида, я спросила у Винса:

 – А кто хотел это сделать?