Амазония

Болезненный вскрик привлек внимание Келли к профессору. Тот по-прежнему стоял у костра, в пяти ярдах от нее, согнувшись в три погибели, с прихлопнутой саранчой на запястье.

– Профессор! – возопил Йоргенсен.

– Сидите на месте!

Коуве сражался с кожаным ремешком, перетягивающим один из кисетов. Келли увидела, как закровоточила рука бывшего шамана в месте укуса. Даже со своего места ей стало понятно, что рана глубокая. Она тихо взмолилась, чтобы твари не оказались ядовитыми, подобно пираньям. Коуве приблизился вплотную к огню, его кожа покраснела и лоснилась от жара. Однако эти же дым и пламя, похоже, удерживали рой на расстоянии.

Лес наводнился жужжанием и шорохом крыльев порхающей саранчи. С каждым мигом ее становилось все больше и больше.

– Они прогрызаются через сеть! – вскричал перепуганный Зейн.

Келли перевела взгляд на тех «жуков», что оказались поближе. Первый налетчик будто втянул обратно усы и действительно стал прогрызать защитную сетку, кромсая ткань бритвенно-острыми челюстями. Прежде чем он успел протиснуться внутрь, Келли шлепнула по навесу тыльной стороной руки и отшвырнула создание прочь. Убить не убила, зато сохранила сеть в некоторой целости. Затем Келли переключилась на тех, кто еще ползал снаружи.

– Сбивайте их! – крикнула она остальным. – Не дайте им шанса просочиться!

Поблизости раздался очередной вопль.

– Проклятье!

Вопил Манни. Послышался громкий шлепок, сопровождаемый новой порцией брани.

У Келли не было возможности осмотреть Мануэля, поскольку его гамак висел у нее за спиной.

– Вы как, целы?

– Один гад все же проскользнул! – отозвался Манни. – Осторожнее! Они здорово кусаются. Слюна жгучая – похоже, содержит пищеварительную кислоту.

Келли снова взмолилась, чтобы насекомые не оказались ядовитыми. Она изогнула шею, чтобы осмотреть Манни, но единственным, кого она смогла увидеть, был Тор-Тор, расхаживающий возле хозяйского навеса. На его шкуре копошились целые гроздья черных «жуков», отчего пятнистый узор стал казаться текучим. Ягуар не обращал на саранчу внимания – густой от природы мех защищал его лучше всяких приспособлений. Один «жук» приземлился ягуару на нос, откуда тут же был сбит лапой.

Жужжание крыльев заполнило все пространство лагеря. Монотонный скрежещущий гул начал выводить Келли из себя. Рой густел на глазах. Через пару минут стало невозможно различить происходящее по ту сторону навесов, словно их окутали клубы черного дыма. «Жуки» облепили все, пробивая челюстями дорогу к еде. Келли сосредоточилась на сбивании насекомых со своей сетки, но скоро поняла, что битву не выиграть. Твари ползли и сыпались отовсюду. Сражаться стало невмоготу – капли пота стекали со лба, попадали в глаза. Отбиваясь и сбрасывая виснущих на тенте «жуков», Келли все больше и больше впадала в панику. Она уже почти отчаялась, как вдруг представила себе Джесси на больничной койке, тянущую ручки к матери, которой нет рядом, зовущую…

– Чтоб вам сдохнуть!

И она принялась биться с удвоенной силой, намереваясь стоять до конца. «Нет, сейчас мне нельзя умирать. Нельзя умирать, не увидевшись с Джесси».

Ногу вдруг словно ожгло. Охнув от боли, Келли прихлопнула «жука» ладонью. На руку следом приземлился еще один – и был с отвращением отброшен. Третий закопошился в волосах. Защищаясь, она исторгла отчаянный вопль. Ее сетку прорвали. То там, то сям в лагере слышались новые крики. Туча накрыла их всех. Спасения не было.

«Джесси, – застонала Келли, сбивая саранчу с шеи. – Прости, детка». Ее запястья и лодыжки покрылись новыми укусами. Она тщетно брыкалась, плача от боли и горечи поражения.

Скоро стало трудно дышать. Келли кашляла, задыхалась. Глаза нестерпимо щипало. Вдруг ноздри заполнил резкий запах, приятно-смолистый, как от сырых сосновых поленьев в камине.

Что же случилось?

Сквозь слезы ей удалось разглядеть, как плотный рой развеялся, словно снесенный ураганным порывом. Прямо перед ней все яснее маячил лагерный костер. За ним Келли увидела Коуве, который размахивал над огнем большой пальмовой ветвью. Костер сильно дымил.

– Порошок ток-тока! – прокричал ей профессор. Все его тело усеивали кровоточащие следы укусов. – Средство от головной боли, а также отличный репеллент против насекомых, если поджечь.

Саранча, прежде льнувшая к сетке, отцепилась и улетела подальше от дыма. Келли смутно припоминала рассказ Ната о том, что индейцы жгут на бамбуковых факелах какой-то порошок для защиты садов от вредителей, и про себя поблагодарила их за находчивость.

Едва стая поредела до нескольких отбившихся особей, Коуве помахал остальным членам экспедиции и прежде всего – Келли.

– Сюда! – подзывал он. – Скорее!

Келли выбралась из гамака и, поколебавшись секунду, скользнула из-под навеса, порядком рваного и обтрепанного. Низко пригнувшись, она подбежала к костру. Следом за ней потянулись и остальные.

Дым шел густой и удушливый, однако саранча не спешила покинуть поляну. Над головами путешественников по-прежнему колыхалось и гудело черное облако. Сверху то и дело пикировали одиночные особи, с тем чтобы снова подняться вверх, сторонясь дыма.