— Вот видишь! Ты мог быть в это время совсем в другом месте. У тебя нет алиби.
— Алиби?! Какое алиби?
— На вилле сеньор Переса совершено преступление.
— Преступление? — воскликнул Николас. — Какое?
— Кто-то подсыпал яд сыну сенатора Переса.
— Как?! Ведь Джонни умер…
— Такова официальная версия. На самом деле его отравили.
— Боже мой! — выдохнул Лопес и страшно побледнел. — Вы… вы подозреваете меня?
— Я только расследую дело. И ты мне в этом плохо помогаешь. Очень плохо помогаешь… — с сожалением произнес Купер.
— Но я ничего не знаю.
— Это не ответ! Где ты был час: с девяти до десяти, когда это случилось?
— Я уже сказал…
— Хорошо, Лопес. Ты знаешь этих людей? — Купер показал ему фотографии Родригеса и Мендеса.
Лопес внимательно посмотрел на снимки.
— Первый раз вижу.
— Твоя мать опознала их, они к тебе приставали.
— Мало ли кто пристает к прохожим. Обычные пьяницы. Я даже лиц их не запомнил.
— Но сеньора Лопес говорит, что они называли тебя по имени, — солгал Купер.
— Да? — на миг в глазах Купера мелькнул испуг. — Да? — повторил он и задумался.
— О чем вы говорили? — резким тоном произнес Купер.
— Да разве я помню? Они просто задирались. И никого из них я не знаю!
«Может, стоит упомянуть об Эспиносе? — подумал Купер. До этого он успел связаться с Гонзалесом, слывшим знатоком мафии. — Педро Родригес и Хорхе Мендеса — люди Эспиносы. Мелкие сошки. Они всегда делают грязную работу. Гарри, нам они известны давно. Эти ребята всегда выходят сухими из воды». Теперь, вспоминая эти слова, Купер гадал: не поручил ли Эспиноса Лопесу убрать мальчика. Но где же мотив преступления? Может, сенатор мешал Эспиносе?
— Имя Энрико Галло тебе говорит о чем?
— Нет, сеньор инспектор. Я не знаю, кто это.
— Так, один парень. Я подумал, что ты знаешь его. Слушай, мы топчемся на одном месте. Между прочим, некоторые факты против тебя. Ты, я уже говорил, не сознаешь, во что влип. Совершено убийство! Убийство! Я не говорю, что ты убийца, но ты можешь дать ценную информацию, которая поможет следствию. Можешь дать, но не хочешь. И я не знаю, почему. Почему? Лопес, ты играешь с огнем! Ты знаешь этих парней?
— Нет!
— Хватит, Лопес! Ты лжешь!
— Но я их действительно не знаю.
— Хорошо, Лопес. На сегодня все, — успокоился Купер и вызвал конвойного.
Когда Лопеса увели, Купер выключил диктофон. После связался с Гонзалесом.
— Я еще раз, Фил. Ты не слышал о парне по фамилии Николас Лопес?
— Нет, Гарри. А кто это такой?
— Кажется, из компании Родригеса и Мендеса.
— Тогда я разузнаю. Через день тебе скажу.
— Будет поздно, Фил.
— Тогда завтра утром я тебе позвоню, хорошо?
— Да, Фил. Буду ждать твоего звонка, — Купер положил трубку и задумался. Затем снова набрал номер.
— Я вас просил узнать адрес Луизы Чариты, — произнес он в трубку.
— Луиза Чарита. Сен-Себастьяно, 3-я линия, № 57. Домохозяйка. Живет одна.
— Хорошо, Рита! Спасибо! — Купер положил трубку, затем спрятал документы и подошел к окну: после обеда от голубизны неба остались одни воспоминания. Сплошь густые темные облака. Тяжело вздохнув, инспектор накинул плащ и быстрым шагом вышел из кабинета.
КНИГА 3
Глава 1
Ровно в девять утра в кабинете Хайме Переса зазвонил телефон.
— Здравствуйте, сеньор Перес! — сенатор узнал голос Джино.
— Здравствуйте!
— Вы решили? — в голосе Джино чувствовалась напряженность.
— Да!
Хорошо! — послышалось в трубке. — До встречи!
Сенатор повесил трубку, затем подошел к огромному книжному шкафу, отодвинул стекло и вынул толстую книгу в атласном синим переплете. Это был каталог драгоценных камней. Открыв его на нужной странице, он долго любовался изображением «Желтого глаза». Вздохнув, он поставил книгу обратно на полку.
«Теперь нужно заняться рутиной работой», — он сел за стол, взял пластиковый ножик и аккуратно, начал вскрывать, только что принесенные конверты. Вскоре на столе образовалась внушительная стопка бумаг; с ними надо было работать. Сенатор поймал себя на мысли, что это ему вряд ли удастся. Он знал себя слишком хорошо, чтобы утверждать обратное. Все мысли его были о предстоящей встрече с Джино. Она могла дать ему многое, но и могла сильно навредить. Однако сенатор сделал выбор. И теперь он ломал голову: что за фрукт этот Джино. Он вдруг подумал, что соперник его по выборам прокурор Флориан Матео, хотя и был законник, мог запросто пойти на грязные провокации; логика предвыборный борьбы проста: любой ценой скомпрометировать соперника… А, доказав подозрительные связи сенатора с человеком дона Винченцо, можно вывести того с предвыборной гонки.
«Надо было послать Джино ко всем чертям», — подумал сенатор и налил в рюмку виски. Выпил и закусил лимоном. Затем снял телефонную трубку и набрал номер:
— Андриано Лукас? — спрсил он.
— Да!
— Здравствуйте, доктор Лукас, это Хайме Перес.
— Здравствуйте, сеньор Перес. Я вас узнал по голосу.
— Как моя жена?
— Ничего нового. К сожалению, улучшений нет. Только что просматривали на томографе. Последствия инсульта тяжелые.
— Так значит, дела плохи? — тихо произнес сенатор.