Амазонка бросает вызов

— Конечно, идёмте, я провожу вас, — вежливо отлучилась она от своего места и, доведя меня до угла коридора на первом этаже, указала двойные двери. — Вон там.

— Спасибо, — кивнула я, подойдя к ним и медленно образовывая расширяющуюся щёлочку. Показались беговые дорожки, велотренажёры, тренажёр с имитацией гребли, силовой с тягой. На многих из них занимались мужчины или молодые парни, две девушки вертелись у беговой дорожки: одна трусила рысцой, другая делала передышку. Я распахнула дверцу шире, входя. Прошлась вдоль шведской стенки, стараясь никого не смущать своим исследованием. Обойдя первый ряд тренажёров, я остановилась и увидела прямо перед собой Чонгука, сводящего рычаги тренажёра «бабочка», предназначавшегося для разработки грудных мышц. Напряжённые руки и плечи, оголённые черной майкой, свели две половины, которые коснулись друг друга, и разъехались. Парень поднял взгляд и увидел меня, пялящуюся, застывшую, неуместную. Выжав из себя улыбку, я вяло махнула рукой, произнеся тихое: «Привет!».

Глава 9 с девчачьими заморочками

— Привет, — ответил Чонгук и, стащив с колена белое полотенце, утёр с шеи пот, поднимаясь. Встав, он вырос передо мной большой фигурой титана Атланта, возложившего на плечи это самое полотенце вместо небосвода, но какая-то тяжесть образовалась во мне, подкашивая ноги и заставляя подгибаться колени. Я ему была примерно по ухо, и хотя в баскетболе я привыкла к высоким, к красивым высоким там не приучали. Чонгук был не в кожаных штанах, в серых, обычных, широких и спортивных. Сделав шаг он выдал, что всё ещё прихрамывает. — Пришла заниматься?

— Да, — почему-то расплывшись в широкой улыбке, покивала я и замерла. Он, не глядя на меня, нагнулся за бутылкой воды, и стал пить. Я не сразу опомнилась, рассматривая вену, идущую к ключице, где ещё блестела влага. Капли не текли, а мелко-мелко искрили кожу, вытертую не насухо. — То есть, я к Чимину, не сюда, конечно. Но он мне сказал, что надо подкачаться, и я оглядывалась тут… надо бы и на тренажёрах тоже себя проявить как-нибудь.

— Чимин сказал, что ты кого-то хочешь побить? — Чонгук покосился на меня какую-то секунду, через плечо, отбрасывая влажную чёлку и отворачиваясь, но этого взгляда с озорной ухмылкой хватило, чтобы мне стало жарче. В общем-то, если объективно оценивать, никакой озорной ухмылка вовсе не была, но Чонгук всегда выглядел как одновременно мухлюющий и невинный, что тому виной было не знаю: прикус, форма губ или разрез глаз, но факт оставался фактом. — Надеюсь, это не было секретом?

— Нет, — засмеялась я, — такая цель у меня имеется.

— Если тебя кто-то обидел, можешь просто сказать и не мучиться. Я или Чимин поставим на место, кого надо.

— Нет-нет, не надо, я вполне могу сама всё сделать.

— Это Чжунэ? — уточнил Чонгук. И я кое-что вспомнила.

— Нет, побить я хочу не Чжунэ, а если бы и хотела, могла бы сделать это уже сейчас — он никчемен в борьбе.

— Приходилось проверять? — удивился молодой человек, закрутив крышечку и отставив бутылку. Теперь он развернулся ко мне, стоял напротив, смотрел на меня, дышал на меня — хоть и не чувствовалось, но движение выдыхаемого им воздуха было в мою сторону, воздействовал на меня ничего не делая, излучая свою жизненную энергию в моё жизненное пространство. Я решила, что имею право на маленькие тайны, пока не приду к убеждению, что нет тайн от меня. Я пожала плечами, меняя направление разговора:

— Он сказал, что знает тебя под другим именем. Какое настоящее, которое знает он, или которое знаю я?

— Которое написано в свидетельстве о рождении, — смущенно наклонил он голову вперёд, выглядывая исподлобья скромным, но как будто бы бросающим вызов взором.

— То есть, имеется третий вариант?

— Я думаю, что понятие «настоящее» — условно, если чаще всего меня зовут Чонгуком, то это и есть моё имя, так?

— А для чего ты обманул Чжунэ?

— Пошутил, — пожал плечами Чонгук. — Он иногда вызывает желание его подколоть. Он ещё что-нибудь рассказывал?

— То же, что и ты о нём. Сказал, что ты связан с плохими людьми. — Я заявила это смело, как всегда и делала. Чжунэ оказался болтуном, и я тоже не собиралась впредь носить в себе то, о чём мы с ним когда-либо говорили. Но прямотой я надеялась и проверить Чонгука, растеряется или нет? Если он порядочный, то начнёт оправдываться, если нет, то юлить, занервничает.

— Ну, и кому из нас ты веришь? — спокойно, не собираясь комментировать информацию от Чжунэ, спросил Чонгук. На такую реакцию я не рассчитывала, но придётся выкручиваться.

— Пока преимуществ больше у тебя, разумеется. Ты друг Намджуна, которого я очень уважаю, и у тебя нет плохой репутации. Известной мне, по крайней мере. Но ты по неизвестным пока причинам, как выяснилось, можешь врать. Хоть и не мне, и всё-таки это считается. Чжунэ в этом плане прозрачнее, может, он и врёт, или пытается врать, но у него на лбу всё написано. К тому же, я его знаю дольше, чем тебя.