Амазонка бросает вызов

По пути домой меня не оставляли мысли о том, как бы это было, начни мы с Чжунэ встречаться? Я всеми силами гнала подобные грёзы прочь, но мозг сопротивлялся, он словно взбунтовался и хотел думать о том, что ему казалось интересным. Я и Чжунэ… Мы могли бы переспать тогда, да. Если бы это были нормальные отношения, открытые, взаимные, официальные, чтобы мы в компании считались парой, чтобы он заезжал за мной, чтобы мы гуляли, чтобы я привела его в нашу квартиру, которую бы он не обозвал нищебродской, а полюбил, как мой дом, познакомила с сестрами. Сынён бы визжала от счастья, что я зацепила такого парня. Чжихё, возможно, он бы не понравился, да и Намджуну. Он и его друзья предостерегали меня от этого человека. Как хорошо они его знали? А как хорошо я знала их, чтобы доверять их мнению?

Я почувствовала, что мне срочно нужен человек, который знал бы Чжунэ, чтобы я могла поговорить с ним обо всём, и я точно знала, кто это может быть. Югём. Хватит нам зубоскалить и избегать друг друга, хватит иметь секреты и пытаться выиграть друг у друга. Мы лучшие друзья, всегда были ими и должны ими остаться. Пройдя мимо своего подъезда, я прошагала до соседнего, взглянув на окна. В спальне Югёма горел свет. Похоже, он дома один. Отец где-нибудь на заработках, мать ушла в ночную смену на производство. Я проскочила внутрь с дядюшкой, что жил этажом выше Югёма, он выгуливал собаку и возвращался домой. Мы с ним вместе поднялись на лифте, я вышла, а он поехал дальше.

Подойдя к двери квартиры друга, я в неё характерно постучала. Что-то вроде индивидуальной морзянки, так стучались только я, Югём и Джуниор. Я подождала и, решив, что товарищ не услышал, постучала снова, уже громче. Спустя некоторое время, дверь приоткрылась, и в небольшой проём выглянул Югём.

— Привет, — улыбнулась я. — надеюсь, не отвлекаю?

— Я немного занят, что-то срочное? — хмуро спросил друг. Похоже, он всё ещё злится на меня.

— Я хотела поговорить, это бы не заняло много времени…

— Давай в другой раз? — попытался спровадить меня он, и мне это не понравилось. Он не собирается идти на мировую? Я на всякий случай вставила ногу между дверью и косяком, вид Югёма говорил о том, что он закроется передо мной в любой миг.

— Ты что, ещё обижаешься?

— Я не обижаюсь, Чонён, просто не сегодня, ладно? — Я сомневалась, что он сидит и готовится к лекциям, что он тщательно занимается или что у него множество дел по хозяйству. Мне показалось его поведение подозрительным. Уж не Чжунэ ли у него в гостях? Или он пьёт, или принимает наркотики?!

— Югём, нам надо поговорить, — без предупреждений толкнув дверь, я невольно отпихнула друга и вошла. Но не успела вглядеться в потёмки прихожей, где Югём не зажёг свет, как меня приковало что-то спиной к двери. Мною её и захлопнули. На моей шее сомкнулась хватка, я попыталась вскрикнуть, но ничего не вышло — горло сдавили. Выпучив глаза, я пыталась понять, кто это и что происходит? Передо мной всё загораживал чёрный силуэт, громоздкий, несдвигаемый. Я цеплялась за большую и мощную руку в рукаве, пытаясь расслабить её, чтобы продохнуть. Другой своей ладонью я рыскала по стенке в поисках выключателя.

— Чжебом, отпусти её, отпусти! — прошипел Югём, и я ощутила, как он пытается убрать пальцы, душившие меня. В этот же момент я щёлкнула выключателем, и свет над нашими головами зажёгся. Пальцы на горле разжались, и я со свистом хапнула ртом воздух. Передо мной стоял Чжебом, которого я уже смутно помнила. Только фотографии не позволяли забыть подробностей его черт. Но никогда раньше не было у него таких ледяных глаз, они словно отдавали голубизной замерзшего озера, хотя были карими. Мне стало холодно и страшно под этим взглядом.

— Попробуй проболтаться, что видела меня, — достав откуда-то тонкий, как стилет, нож, приложил он его к моей сонной артерии самым кончиком. Я опустила на лезвие взгляд, пробежалась через него к руке, что его держала. На одном из грубых, смуглых пальцев Чжебома была серебристая печатка с изображением трёх треугольников, и этот предмет светлым вкраплением выделялся на общем фоне. Я подняла взгляд дальше, к лицу, хотя от него бросало в дрожь. Каменное, твёрдое и бездушное. Чжебом стал шире в плечах, как будто бы ещё вырос. Его мощность просматривалась сквозь его тёмную, поношенную одежду. На голову был надвинут капюшон, но он не скрывал давно заживших шрамов на виске, поперёк правой брови и на шее.

— Она не скажет, никому не скажет, — заверил Югём, отодвинув нож брата. Я всё ещё не могла сказать ни слова, поэтому порадовалась, что ответили за меня. Чжебом опустил руки, и оружие пропало внезапно и бесследно.

— Я узнаю, если ты хоть кому-нибудь проболтаешься. И ты пожалеешь, — приглушенно пробормотал он и, развернувшись, ушёл в дальнюю комнату. Я загнанно посмотрела на Югёма, ища поддержки и объяснений.

— Пошли на кухню, поговорим, — пригласил меня друг.