Амазонка. Дилогия (СИ)

— Не заговаривай мне зубы. У меня до сих пор раны оставленные тобой не зажили! — Упрекнул он.

— Алчный тать… — Пробубнила я и помахала рукой верзиле, по имени Шотик. — Улыбнись, маленький!

Поддела его я, и чуть не отгребла палицей по темечку. Он ещё и клацнул зубами, чтобы показать мне свою новую челюсть. Правда, вставную.

— Что ты ему сделала? — заинтересовался Ольгерд, осматривая скалящегося дылду.

— Научила считать, — призналась я, и уточнила. — На его собственных зубах.

Шелест ржал в голос, и хлопал по плечу Тайрелла. Тот игнорировал общее веселье. Он шёл молчаливый и злой. Вампир от него не отставал ни на шаг, то ли оберегая, то ли по какой-то другой причине.

Мы пошли к логову разбойников, в глубь леса. Конечно, нас поводили кругами, чтобы не запомнили дорогу. Я чувствовала, как в спину вонзается острый взгляд. А ходить с колющим между лопатками не приятно. И я приостановилась, чтобы выяснить, в чём проблема.

— Что с лицом? — спросила у Тая.

— Что у тебя с этим? — в свою очередь пожелал узнать король.

— Абсолютно ничего. А что тебя так заинтересовало? — не понимала я.

— С Гаюлом у тебя тоже «ничего» не было. И при этом ты с ним целовалась. И с этим целовалась, — слова грубо и жестоко слетали с его губ.

— Ты чего? — разозлилась я.

— Ничего. С кем у тебя ещё это «ничего»? Может заранее предупредишь? — он посмотрел мне в глаза так, что я смогла прочесть в них каждую мысль, источающую ненависть и презрение.

— Ревнивый идиот! — взбесилась я, и пошла быстрее, догнав Алексу.

— Так говоришь, «друзья»? — усмехнулся главарь, оглянувшись назад. — Что-то один твой друг совсем не по-дружески смотрит. — И чтобы ещё больше взбесить Тая, обнял меня за талию. Я струсила его руку, услышав, как Шелест успокаивает короля, уговаривая не лезть в драку.

Волк влетел на поляну первым. Поднял вой, напугав половину лесного населения. Некоторый древесные тати, то есть те, кто нёс дозор, восседая на ветках, ухнули с высоты на землю, заработав не мало ушибов. Хотя думаю, без переломов не обошлось.

— Да, детка, смотрю, вы тут с комком шерсти всех знаете! — похлопал меня по плечу Шелест.

— В прошлый раз мы произвели здесь просто фурор! — согласилась я.

Алекса попросил бандитов не разбегаться и не хвататься за оружия, объяснил, что мы пришли с миром. Нас пригласили к костру, и за кружкой браги разговор потянулся вполне дружественный.

— Так какая информация тебе нужна? — перешёл к делу атаман.

— Да не особо важная. Просто хотела ещё раз послушать сказки вашего сказителя. Где он, кстати? — прошлась взглядом по толпе, и не встретила его физиономии.

— Странное дело, — вздохнул Алекса. — Мы не видели его с того дня, как с тобой распрощались. А что? Так по душе его бредни?

— Было в них нечто, — сцедила я, сознавая потерю информатора и судорожно прикидывая, кого бы ещё попытать об Иной. Кроме Вея и Шисея подходящих кандидатур не было. А следовательно, придётся снова возвращаться к алтарю.

От одной только мысли меня пробрало холодом. Ощущение, что если ступлю на землю, окружающую плиту, то мир перевернётся с ног на голову, совершенно чётко врезалось в сердце.

— Слышь, Алекса, — я уставилась на него так пристально, что он занервничал и перестал пить. — Случись война, ты за кого будешь?

Он осмотрел моих товарищей. Нет сомнений, что в Ольгерде сразу же, только мы заявились в их владения, тать признал военного, а в Тае — богача. Поэтому скривился.

— Вербовать пришла? — кивнул в их сторону атаман. — Так мы не по этой части.

— Ну, а предположим, завтра или послезавтра к нам нагрянет враг и не тот, который даст тебе денег, а тот, что хочет завладеть твоей душой…

— Владыка демонов, чё ли? — хихикнул он, и восприняв мою серьёзность, отставил кружку. — Говори, на чистоту!

— Помнишь, тот дед говорил о чудищах с красными глазами, как его батя спас от такого? Так вот, не сказки это. И вполне возможно, что за нами всеми придут.

— Ты грибов объелась? Или в провидицы подалась? — смерил меня взглядом, а потом нервно хмыкнул. — Ну, нам к поработителям не привыкать, — пожал плечами мужчина.

— При этих ты собой не будешь. Они заберут твои разум, волю, сердце. Ты станешь куклой без души, мыслей, чувств.

— Тогда смерть лучше! — заявил Алекса, сплюнув в костёр.

— В смерти не будет покоя. Поднимут и заставят драться за них! — я была настолько убедительна, что тать впервые очень долго молчал и напряг все имеющиеся извилины.

— Чего ты хочешь? — спросил он.

— Я не прошу примкнуть к нам, к армии. Будь собой. Не пропусти в лес, и из леса то же не позволь им выйти. Тем, кого будут выдавать глаза. Красные. Помни об этом.

Алекса стиснул зубы. Нервно сглотнул слюну и кивнул.

— И ещё одно, — не отставала я. — Если ты мне понадобишься, как профессиональный губитель душ, сможешь прийти?

Он выпучил глаза.

— На что это ты намекаешь? — возмутился атаман. — На тот свет моими руками собралась?

Шелест, сидящий вместе с Ольгердом и Таем на другой стороне круга, напрягся. Вслед за ним растеряли веселье и другие. Тень грустными большими очами рассматривал меня. Ткнулся носом в ладонь, уговаривая не брать дурное в голову.