Амазонки Атлантиды

– Мы попали в гравитационный поток, – крикнула Вагна. – Здесь какие-то вихри. Будем снижаться. Держитесь крепче, нас может слегка поболтать.

Мы не сразу заметили, как все вокруг начало стремительно меняться. Нас вдруг ослепила яркая вспышка, потом раздался грохочущий звук. Жуткие вспышки начали мелькать со всех сторон, озаряя пространство. И непрерывные раскаты грома…

Потом наступила полная тишина, которая длилась секунды. А за ней пошел такой шквал ярости, который начал разрывать наш винтокрыл на части. Конец света – вот так это называлось. Из нас как будто вырывали души. Изо всех сил мы боролись с этой рассвирепевшей стихией, пытаясь сохраниться в этом аду. Остров Кайлас выставил энергетическую защиту, он не желал нас принимать…

От сильного удара лопасти разлетелись в разные стороны, и мы на доли секунды зависли в воздухе. Потом мы полетели вниз, словно брошенный со скалы камень. Спустя мгновения винтокрыл начал медленно вращаться, потом закачался, словно падающее перышко. Остров неумолимо приближался. Уже различались вдалеке горы и отдельные деревья на их склонах.

– Прыгаем! – крикнула Вагнеса.

Мы начали выскакивать из винтокрыла, пока тот еще не рухнул в океан.

Уже в полете я чувствовала какую-то вязкость пространства, как будто воздух уплотнился, тормозя наше падение.

Потом была холодная вода. Волны бросали меня, переворачивали, накрывали и вскоре вышвырнули на берег. Невозможно было определить, сколько это продолжалось: часы, минуты или секунды.

Вскоре три амазонки-воительницы лежали на песчаном берегу небольшой бухточки. Солнечные лучи обжигали полуобнаженные тела, из неглубоких ран сочилась кровь, уходя в песок. Запах океана перебивался испарениями гниющих водорослей на берегу.

Ника закашлялась и, преодолевая тошноту, приподнялась на локтях. Наружу вырвалось то, что еще оставалось в желудке. Спазмы вернули ясность сознанию, и, справившись с головокружением, она села. Ресницы отяжелели от налета соли, в глазах рябило.

Немного очухавшись, я попыталась подняться. Но ноги дрожали и подкашивались, не желая подчиняться. Нет, лучше еще немного посидеть, пока солнечные лучи не выветрят дрожь и жгучий холод воды из тела. Очень хотелось пить и смыть с себя жгучую соль.

Вагнеса рядом пошевелилась и вялым движением отбросила с лица засохшие водоросли. Она закашлялась, и из ее рта полилась вода. Потом она посмотрела на меня и улыбнулась.

– Когда-то Брона говорила, что тот, кому суждено сгореть, не утонет, – голос ее звучал утробно. – А где Зара?

Метрах в десяти от нас лежала Зара. Ее грудь рывками опускалась и поднималась, бледно-серое лицо застыло в ухмылке.

– Зара! – крикнула Вагнеса. – За тобой пришел посланник из ада.

– Я уже была там, – отозвалась сестра, – и они отказались принять меня. Зачем им лишние проблемы?

Вдоль берега до горизонта простиралась сплошная линия скал. Я начала осматривать их. Метрах в пятидесяти от нас на скале просматривались углубления, выбитые под человеческие руки и ноги. Используя эти углубления, мы с трудом поднялись на небольшой выступ, сделанный скорее человеком, чем природой. Было крайне тяжело преодолеть этот подьем, потому что еще кружилась голова и дрожали от слабости конечности. Кое-где были видны следы инструментов, вырубавших эту площадку.

За выступом начиналась еле заметная тропа, по которой мы и пошли. Некоторое время она поднималась под небольшим углом, и идти было легко. Потом мы оказались в узком ущелье. Расставив руки можно было коснуться обеих стен. Вскоре перед нами появилась лестница, явно не природного происхождения, уходящая вверх. Каждая ее ступень была разукрашена символами-иероглифами, в большинстве своем нам неизвестными. Нам не хотелось ступать на них, но невольно приходилось это делать. Мы поднимались вверх. Девять ступеней, потом небольшая площадка. Двенадцать ступеней – площадка. Двадцать одна ступень. В этих числах было какое-то тайное значение, нам неизвестное. Самый последний и узкий пролет состоял из тринадцати ступеней. Мы вышли на плато. Вокруг стояла оглушительная тишина, и только сильное ощущение чуждости давило на нас.

На другом конце плато тропа вела в глубину леса из каменных колонн. Колонны были расставлены в определенном порядке, и скорее всего с воздуха они имели форму точек и тире.

Мы прошли между ними. Жара становилась все нестерпимей, очень хотелось пить. И хотя растительность стала значительно богаче, но ни ручейка, ни родника мы не встретили. Легкий туман окутывал местность, хотя он больше напоминал пар. Появилось ощущение того, что за нами постоянно наблюдают.

– Я чувствую где-то поблизости воду, – сказала я сестрам. – Вы стойте на месте, а я поищу источник.

– Ника, будь осторожна, – проговорила Зара. – Я ощущаю чье-то присутствие. За нами наблюдают, и нас изучают.