Амбер. Магическая Академия

Удивительно красивые, гармоничные черты лица. Пышный белоснежный воротник оттенял черноту волос и смуглость кожи леди Вейр. В строгой прическе - бриллиантовые заколки. Серебряная шнуровка лифа подчеркивала ее осиную талию.

- Амбер... - наконец, произнесла она.

Признала, но обнимать не спешила. Предупредила взглядом, чтобы я не приближалась.

Затем долго раздумывала, что со мной делать. Тонкие пальцы комкали батистовый платочек, который она то и дело подносила к глазам, пока я сбивчиво рассказывала о своей жизни в деревне и путешествии в Изиль, опустив детали бегства короля Имгора и моего непосредственного в нем участия.

Наконец, она убрала платок от лица. Ее глаза оказались совершенно сухими.

- Хорошо, - сказала мне. - Ты сможешь остаться в моем доме, если будешь беспрекословно соблюдать его правила.

- Да, мама! - отозвалась я, наслаждаясь подзабытым вкусом этого слова.

Я ведь столько лет об этом мечтала! Очутиться в ее объятиях, вновь вдохнуть ее запах, который я тщетно искала во всех деревенских садах и на полях Калинок... Пусть она все еще не собиралась меня подпускать, и стена между нами оказалась настолько большой, что ее не взять нахрапом, но я не отчаивалась. Все еще впереди! Она ведь не прогнала меня, разрешив остаться в своем доме, взяв с меня обещание...

- Правило первое, Амбер! Не перечить ни мне, ни Эммериху, ни его сыну Тагору. Держать свое мнение при себе, особенно при лорде Вейре. Если уж захочешь выговориться - скажешь мне позже. Наедине.

Кивнула. Уж мне не привыкать к правилам! Отец с детства забивал ими голову, так что я не удивилась, когда и у мамы оказался целый список.

- Правило второе: тебе придется забыть о том, что ты моя дочь. Для всех Амбер Райс давно умерла, поэтому я скажу мужу, что приехала моя дальняя родственница. Бедная сиротка, у которой не осталось никого, кроме меня. Мы с двоюродным братом не поддерживаем связь много лет, но, кажется, у него все же были дети... Я выдам тебя за его дочь.

- Да, тетя! - пробормотала я, на что заслужила ее одобрительный кивок.

- Ты ведь приехала поступать в Магическую Академию, не так ли? Когда экзамены?

- Послезавтра. И я очень надеюсь, что...

- Поступишь, - отозвалась мама. - Несомненно, он... - уверена, не произносить имя отца окажется третьим правилом, - хорошо тебя подготовил. К тому же, если тебе досталась хоть часть моих или его способностей...

Арита Орейра тоже была одной из лучших в Академии. Отец полюбил ее с первого взгляда, да и она не долго противилась. Иногда я думала, что это из-за того, что нашей семье принадлежали крупные земельные владения на Юге и несколько коммерческих предприятий в столице.

- При Академии есть неплохое общежитие, - продолжала мама. - Думаю, будет разумно, если после поступления ты переедешь в него.

- Да, ма... тетя!

- Я буду звать тебя Мири. Миринда Орейга, моя двоюродная племянница.

С трудом, но я все же подавила смешок. Насколько неисповедимы пути Трехликого! Это было то самое имя, которое я назвала лорду Кеттеру!

- У меня остались нужные связи, - продолжала мама. - Если понадобится, сделаю тебе новые документы. Но есть еще и третье, самое главное правило - магия в этом доме запрещена.

- Как это - запрещена? - я не поверила своим ушам. - Совсем?! - переспросила жалобно.

- Совсем, Мири! Эммерих терпеть не может магов. Не буду вдаваться в подробности, скажу лишь, что лучше не испытывать на себе его гнев.

- Хорошо, тетя! - покорно отозвалась я, пытаясь представить, каково это - прожить столько лет с человеком, который отрицает одну их важнейших твоих составляющих. Не принимает твой Дар, полученный от Трехликого.

Представлялось с трудом.

- Отлично, Миринда! Я прикажу подготовить гостевую комнату и привести тебя в порядок, - она оглядела меня с ног до головы. - А эту тряпку, твое платье, стоит сию же минуту сжечь в печи!

Вообще-то это было ее старое платье, но я промолчала, вспомнив первое правило дома Вейров.

- К тому же тебе не помешает принять ванну, - добавила мама, наморщив маленький носик. - И, вот еще, в этом доме - ни единого слова о Двейне Райсе!

Кивнула. Как я и думала, это стало четвертым правилом. У мамы их набралось ровно столько же, сколько у отца, имя которого в этом доме оказалось под запретом.

- Та часть моей жизни давно уже умерла и погребена на ужасном деревенском кладбище в том ужасном месте, - неожиданно добавила мама. - И я не собираюсь встречаться с ходячими призраками из прошлого.

Папа был вовсе не призраком, но я снова промолчала. И продолжала молчать, когда молодая светловолосая служанка в строгом темно-зеленом платье отвела меня в большую комнату на первом этаже. В ней были зеленые обои, темные шторы, массивная кровать с полупрозрачным балдахином, письменный стол и большой шкаф, в который умелая горничная разложила ту малость из одежды, что я захватила из Калинок. В углу комнаты стояло изящное трюмо, в зеркале которого отразилась растерянная темноволосая девица с нахмуренными бровями.