Америка

- В таком случае, - сказал буфетчик, - мне поручено проводить вас в гостиницу и принести ваш багаж.

- Тогда подождите, пожалуйста, еще минутку, - сказал Карл и нагнулся, чтобы убрать в чемодан оставшиеся вещи.

Вдруг он выпрямился. Фотографии, лежавшей в чемодане на самом верху, нигде не было видно. Все было в сохранности, кроме фотографии.

- Я не могу найти фотографии, - просительно обратился он к Деламаршу.

- Какой фотографии? - спросил тот.

- Фотографии моих родителей.

- Мы не видели никакой фотографии, - ответил Деламарш.

- Фотографии в чемодане не было, господин Россман, - подтвердил со своей стороны и Робинсон.

- Но этого не может быть, - сказал Карл, и мольба в его глазах заставила буфетчика подойти ближе. - Она лежала наверху, а сейчас исчезла. Если бы вы не проказничали с чемоданом!

- Всякая ошибка исключается, - сказал Деламарш. - В чемодане фотографии не было.

- Для меня она - самое ценное из всего, что есть в чемодане, - сказал Карл буфетчику, который ходил вокруг и искал в траве. - Она совершенно невосполнима, другой не будет. - И когда буфетчик прекратил безуспешные поиски, добавил: - Это единственный портрет родителей, который у меня был.

В ответ на это буфетчик сказал громко, без обиняков:

- Может, проверим еще и карманы этих господ?

- Да, - тотчас откликнулся Карл, - я должен найти фотографию. Но прежде чем проверять карманы, скажу одно: тот, кто добровольно вернет мне снимок, получит весь чемодан целиком. - После мгновения общего молчания Карл обратился к буфетчику: - Итак, мои товарищи, очевидно, предпочитают обыск. Но даже сейчас я обещаю: тот, в чьем кармане обнаружится фотография, получит весь чемодан. Сделать больше я не могу.

Тотчас буфетчик принялся обыскивать Деламарша, с которым, как ему казалось, справиться труднее, чем с Робинсоном, Робинсона он уступил Карлу. Буфетчик обратил внимание Карла на то, что обыскивать нужно обоих сразу, так как иначе оставшийся без наблюдения может избавиться от фотографии. Тут же, с первой попытки, Карл обнаружил в кармане Робинсона свой галстук, но не забрал его и крикнул буфетчику:

- Что бы вы ни нашли у Деламарша, оставьте все, пожалуйста, ему. Мне нужна только фотография. Только она одна.

Обыскивая нагрудные карманы, Карл коснулся рукой горячей, грязной груди Робинсона, и тут ему пришло в голову, что, возможно, он поступает с товарищами очень несправедливо. И он заторопился как только мог. Впрочем, все было напрасно: ни у Деламарша, ни у Робинсона фотографии не обнаружилось.

- Бесполезно, - сказал буфетчик.

- Наверное, они разорвали фотографию на мелкие клочки и выбросили, сказал Карл. - Я думал, они мне друзья, а они тайком старались мне только навредить. Робинсон, конечно, в меньшей степени, он бы нипочем не набрел на мысль, что фотография представляет для меня такую ценность, а вот Деламарш...

Карл видел перед собой только буфетчика, фонарь которого освещал небольшое пространство, тогда как все остальное, в том числе Деламарш и Робинсон, тонуло в кромешной тьме.

Теперь, конечно, не было и речи о том, чтобы взять эту парочку с собой в гостиницу. Буфетчик взвалил на плечо чемодан, Карл поднял корзинку, и они двинулись в путь. Карл уже был на дороге, когда, прервав свои раздумья, остановился и крикнул в темноту:

- Послушайте, если все-таки фотография у кого-нибудь из вас и он захочет принести ее мне в гостиницу, я все равно отдам ему чемодан и, клянусь, не заявлю в полицию.

Ответа, как такового, не последовало, донесся лишь обрывок какого-то слова, начало отклика Робинсона, которому Деламарш, очевидно, тотчас заткнул рот. Карл подождал еще - вдруг наверху передумают. Дважды, с перерывом он крикнул:

- Я все еще здесь!

Но в ответ - ни звука, только однажды вниз с откоса скатился камень может, случайно, а может, от неудачного броска.

Глава пятая. ГОСТИНИЦА "ОКСИДЕНТАЛЬ"

В гостинице Карл сразу попал в некое подобие конторы, где старшая кухарка с записной книжкой в руке диктовала письмо молоденькой секретарше, сидевшей за пишущей машинкой. Подчеркнуто размеренная диктовка, сосредоточенный и четкий перестук клавиш соревновались с время от времени спешным тиканьем стенных часов, показывавших уже почти половину двенадцатого.

- Ну вот, - сказала старшая кухарка, захлопнув записную книжку; пишбарышня вскочила и накрыла пишущую машинку деревянной крышкой, при этом привычном движении не сводя глаз с Карла. С виду она казалась совсем школьницей, халатик ее был аккуратно отглажен, плечики с воланами, прическа довольно высокая, и на этом фоне слегка удивляло ее серьезное лицо. Поклонившись сначала старшей кухарке, потом Карлу, она вышла, а Карл невольно бросил на старшую кухарку вопросительный взгляд.

- Замечательно, что вы все-таки пришли! - воскликнула она. - А ваши товарищи?

- Я не взял их с собой.

- Им, вероятно, надо выйти пораньше, - заметила старшая кухарка, как бы объясняя себе ситуацию.

"Неужели ей не приходит в голову, что мне тоже надо в дорогу?" подумал Карл и, чтобы исключить всякие сомнения, сказал:

- Мы расстались из-за разногласий.