Америка, Австралия и Океания

Луна почиталась здесь как богиня воды и дождей, а поэтому как богиня плодородия полей, рождающих и новорожденных. Она также и богиня ночи, не приносящая ничего доброго. От нее исходят яды, болезни и дурные сны. Во всех представлениях, где злой дух противополагается доброму, основою чаще всего служит отношение луны к солнцу или, правильнее, ночи к дню. Здесь часто выражается и древняя связь богини плодородия с темным духом подземного мира. Отсюда исходит предостережение — во время созревания плодов не оглядываться в поле и не тревожить это опасное двойственное существо. В религиозных обрядах ацтеков жрецами богини луны были прокаженные. Пустыня направляет взор с надеждою или признательностью к облакам. Поэтому в пуэблосах и casas grandes мы находим почитание воды, так же, как в Мексике или в Перу, подобно тому как облака почитались в Иране.

Там, где влажность для произрастания полевых плодов нужнее, чем тепло, в особенности в Мексике, луна в качестве водяной богини пользовалась особым почитанием при празднествах сева и жатвы. Гумилья рассказывает об одном племени на Ориноко, которое при лунном затмении прилежнее, чем когда-либо, работало мотыгой, так как богиня луны прячет свой лик, гневаясь на людей за их леность.

Неохотно выпускает вода землю из своих недр. Ежедневно она проглатывает солнце и другие светила. В виде змеи она противится творческой силе огня и солнца. Она является в форме большой собаки, проглатывающей солнце во время затмений. На всем протяжении Америки, от эскимосов до туписов, во время солнечного затмения били собак, чтобы они своим визгом напугали большую собаку. Собак приносили в жертву бурному морю, а некоторые народы поклонялись их изображениям. В бури с грозой и громом слышали шум могучих крыльев, голос Великого духа, призывный крик приближающегося лета, обещание плодородия, бой барабана рогатого исполина Гаокаха. Огонь молнии считался священным. Перуанцы в громовых камнях, окрашенных красной краской, почитали детей громового бога, а дакоты — своих предков. Камни странной формы принимались за громовые стрелы. Конкреции необычной формы и цвета, особенно если их находили в воде, в «источнике жизни», индейцы считали священными. Бразильские туписы видели в молнии сверкание глаз, а в громе — звук голоса птицы, которая была некогда высшим божеством и творцом и в образе человека принесла огонь и полевые плоды и теперь сводит с неба плодородие. Перуанский громовой бог Апокатекиль призвал людей к жизни, переворотив землю золотою лопатой. Его окружали три помощника — молния, след молнии и удар молнии, у него было оружие трех родов — молния, громовая стрела и громовой раскат. На облаках ездит Гено ирокезов, бог грома и плодородия.

Гарсиласо де ла Вега сохранил следующий гимн грому:

Прекрасная владычица,
Смотри, твой брат
Разбил чашу
Всю в осколки.
Его удары
Рождают молнии,
Глухие громы.
И ты, царица,
Создаешь воду,
Посылаешь дождь,
Снег и град.
Виракоча,
Основатель мира,
Оживитель мира,
К этому делу
Тебя предназначил.
Тебя создал.

В положении ветров, в процессах творения, происходящих из совпадения дыхания (души) и дуновения, выступает священное значение числа четырех стран света и вообще усиление астрономическо-метеорологического элемента. Виннебаги рассказывают о своем Великом духе, что он создал четырех мужчин и одну женщину, из которых первые создали четыре ветра, а последняя — землю. Повсюду они принадлежат к благодетельным творческим духам, иногда по возрасту они бывают даже старше солнца, луны и звезд. Так же как солнцу, четырем странам света приносится в жертву табак из «священной» трубки. Ветры почитаются наряду с луною, как вестники солнца, приносящие дождь, произрастание растений и прохладу. Далее мы встречаем четырех слуг мексиканского воздушного и солнечного бога, четырех держателей земли, переживших потоп, четыре утла мира, четырех братьев аравакской саги, произведших потоп, и т. д. Отсюда развилось общее представление о священности числа четыре и его кратных. Отсюда произошел и крест на американских памятниках.