Америка глазами русского ковбоя

На берегу океана стоял бар «Таверна Киниского». Летний сезон закончился, и посетителей было мало. Я заказал кружку темного ирландского пива «Гиннесс» и, прихлебывая его терпкую горечь, со смыслом уставился на океанскую даль. Говорят, отсюда можно видеть резвящихся китов. Но, видимо, тем не пристало резвиться, поскольку закончился сезон размножения. Киты – не люди, секс у них не хронический, а периодический, хотя они тоже теплокровные животные.

Устав от осмысленной бессмыслицы наблюдения за поведением китов, решил понаблюдать, как резвятся теплокровные посетители бара. За стойкой рядом индеец с черной косой и огромной серьгой в ухе тоже наслаждался пивом, а пол вокруг него был усеян билетиками лотереи. Он сказал, что за полчаса спустил 150 долларов. Неизвестно, сколько он еще намеревался истратить – предсказатель племени пообещал ему сегодня удачливый день. Американские индейцы за последние годы в своих игорных домах научились зарабатывать деньги на слабости белых к деньгам. Этот же индеец явно решил доказать, что он ничем не хуже белых.

К вечеру бар под завязку наполнился клиентами. Все они были канадцами, приехавшими сюда попить пиво, которое было в полтора раза дешевле, чем у них в стране. Они мне напомнили финнов, катавшихся на выходные через границу в Ленинград, чтобы вот так же нализаться там почти на халяву.

Когда в 1846 году установили американо-канадскую границу, то 49-я пограничная параллель отсекла этот кусок полуострова Канады, и он оказался владением США, но по земле сюда можно добраться только через Канаду. Я решил обойти Пойнт-Робертс площадью порядка пяти квадратных километров. Населен он в основном канадцами, купившими здесь недвижимость. Пешком можно было легко пересечь границу, но проезжей была только дорога, по которой мы сюда приехали. Выстроившиеся сплошным рядом вдоль границы дома фасадами выходили на Канаду, а задними дворами на мелкую канаву, отмечавшую границу США.

Вернувшись в дом Трэйси, я нашел ее в вихре руководства деятельностью двух уборщиц и плотника. Она носилась по своим владениям и раздавала указания, которые никто не воспринимал. Уборщицы-полячки не понимали по-английски, а плотник Джим Скотт давно уже понял, что «выслушай женщину – и сделай наоборот».

Джим был давним приятелем Трэйси и ее мужа, с которым она была в процессе развода. Большую часть года Джим жил у себя на ферме, расположенной в горах острова Молокаи. Двадцать лет назад он впервые оказался на Гавайских островах и влюбился в них навсегда. На его счастье, тогда на продажу был выставлен участок земли в четыре гектара, и всего-то за 23 000 долларов. Естественно, денег таких у Джима не было, и он ринулся к отцу в Детройт, чтобы занять эту сумму.

Отец всю жизнь проработал на конвейере автомобильного завода и считал, что на Гавайи можно ехать отдыхать после выхода на пенсию, а не до. Сын же решил начать жизнь с отдыха, что было явно против моральных устоев старого американского пролетария. Несколько дней длилась битва идеологий, но молодость победила. Правда, деньги были даны Джиму под высокий процент, и недвижимость переходила в собственность отца в случае неуплаты долга. На остров Молокаи Джим вернулся хозяином фермы. Он смог за десять лет расплатиться с отцом, работая на строительстве домов в столице штата, Гонолулу.

Вот и кайфует Джим в долине Вэлуа (в переводе с гавайского «многоводье»), названной так из-за трехсот водопадов, обрушивающихся с гор в долину. Соседи – ему под стать: работают только изредка, питаясь тем, что выращивают на своей земле. Кличка у него там – Манговый Джим, данная за пристрастие к выращиванию манговых деревьев. Есть у него также вкуснейшие сорта маниоки и других островных фруктов и овощей. Когда хочется мяса, Джим подстреливает в горах дикую свинью и делится добычей с соседями. Они также не забывают о нем, практикуя коммунистические отношения на отдельно взятом острове. Электричество и телефон в долине считаются дьявольской придумкой и жителями туда не допускаются.

Пытаются обитатели долины приучить к земледелию гавайцев, которые давно уже покинули свои земли и переехали в города. Взрослые вряд ли вернутся к занятию предков, но их дети приезжают сюда группами. Они учатся у этих европейцев утерянным секретам гавайского земледелия и охоты. В долину можно попасть только вертолетом или катером. На пляже островитяне установили знак: «Посторонним вход воспрещен», и хотя установка этого предупреждения незаконна, но знак выполняет свою функцию. Залетные туристы обходят эти места стороной.