Америка глазами заблудшего туриста

Оказалось, полиция таки действительно приезжала сюда. И вызывал их Кевин. На мой вопрос: для чего? — тот рассказал мне живой, свежий анекдот.

Среди ночи его разбудил шум. Через приоткрытое окно спальни, которое выходило в сторону дома нашей знакомой соседки, он отчетливо услышал крики. Прислушавшись, определил, что крики доносятся из соседнего дома, и по голосу узнал соседку. Жуткий вой не прекращался, уснуть, слыша такое, он не мог. Зная её склонность к выпивке и непредсказуемость поведения, он посетить её не решался, но сделал попытку связаться по телефону. Но на его звонки никто не ответил. Шум борьбы и страданий продолжался. Тогда он решил позвонить в полицию и доложить о своих подозрениях и беспокойстве.

Спустя несколько минут, одна за другой, подъехали три патрульные машины, блокировали выход из дома, и на всякий случай, окружили соседский дом, да ещё и с оружием наизготове.

На полицейское требование открыть дверь, в доме стихло, и приказ исполнила сама предполагаемая жертва. Она была немного пьяна и очень счастлива. Увидев вокруг своего дома вооруженных полицейских, она искренне удивилась этому. На расспросы: всё ли с ней в порядке? — она честно ответила, что ей хорошо, как никогда!.. Теперь удивились полицейские:

— Но ваши соседи и мы сами слышали, как кто-то кричал в вашем доме. Что здесь происходит, и кто ещё есть в вашем доме? — наступали на неё полицейские.

— О, Господи! Спасибо вам всем за беспокойство…, Но если я и кричала, так это от удовольствия. А в доме, кроме меня — мой дружок. Так что, ещё раз спасибо за ваше внимание, желаю всем весёлого Рождества!

Со слов Кевина, все остались довольны, никто никого не упрекал за пустой вызов. Случившееся, восприняли, как забавный рождественский случай. Полицейские лишь пошутили в адрес Кевина, что ему следовало бы получше знать свою соседку, и безошибочно распознавать издаваемые ею звуки.

5–6 раз в неделю, по утрам около семи часов, когда зимнее солнце ещё не взошло, мы сонные выкатывали из своего двора, выезжали на дорогу US-1 и молча ехали в направлении Kи Вест. Этот отрезок дороги от Orange Lапе до Holiday Isle уже опостылел. Особенно острую тоску вызывала утренняя езда на работу.

Середину семиминутного пути отмечал нелепо стоящий на травяной лужайке, как заблудившаяся корова, спортивного типа автомобиль «Camaro» белого цвета. На лобовом и заднем стеклах были приклеены объявления «4 Sale». Я же воспринимал это, как недвижимый памятник затянувшемуся экономическому застою, на который жаловались и в теленовостях и в повседневной жизни. Они называли это, словом Recession. Я бы удивился, если бы однажды утром не увидел этот объект на своём месте. Автомобиль, подобно чёрному обелиску стабильно стоял в ожидании покупателя.

На работе, по-прежнему, все ожидали массового наплыва гостей, всплеска деловой активности, и вообще — экономического оживления в стране. Всё шло своим чередом.

Мы, не дожидаясь рождественского потребительского бума, стали втихую набавлять себе рабочее время. Заканчивая работу, мы лишь забирали свои карточки из ячеек, но не останавливали время. Уезжая с работы, мы оставляли невидимую нам машину времени насчитывать на наши активы рабочие часы. А несколько позднее, вечером, когда уже темнело, и вероятность встретить кого-нибудь из своих коллег, была мала, возвращались на территорию пансионата. Подгадав удобный момент, мы посещали будку, где находилась машина учёта времени, и одним быстрым движением контачили магнитной карточкой с этим прибором. Звуковой сигнал подтверждал исполнение операции; рабочее время останавливалось. Также незаметно мы покидали это место. Такими ухищрениями мы удлиняли рабочие недели до 60 и более часов, что было уже на гране реального.

Однажды вечером я вышел из этой будки с зачехлённой ракеткой, ещё потный… и встретился нос к носу с сотрудницей ресторана Horizon. По её приветствию и предложению поиграть когда-нибудь с ней в теннис, я не заметил какого-либо подозрения. Но на всякий случай, вставил в наш короткий разговор вопрос о посудомойщике Геннадии. Якобы, мне срочно надо повидать его, но карточки Гены я не нашёл, вероятно, сегодня его на работе нет…

Это сработало; она подсказала мне, что Гена на своём рабочем месте, а его карточка, вероятно, подписана другим конспиративным именем, на случай проверок миграционной службой.

Я поблагодарил её за своевременную информацию. Мне пришлось подняться в ресторан и повидать Гену.

На работе — каждый день одно и то же. Порою, время словно останавливалось, и рабочий день казался вечностью. Олег думал, что моя работа повеселей, и мне не так нудно; я же полагал, что ему в русско-украинской бригаде полегче скоротать время.