Америка — как есть

История Америки хороша, помимо всего прочего, тем, что за очень короткий по историческим меркам отрезок времени территория, на которой располагаются сегодняшние Соединенные Штаты, прошла целиком весь путь просвещенного человечества до сегодняшнего дня — от первобытно-общинного строя до ультра-современной цивилизации. При этом, в отличие от других территорий, все события тщательно и многократно законспектированы. Археологам по большому счету не нужно копать — артефакты все на поверхности. Классификаторам не нужно искать папирусы, пергаменты и бересту, и пытаться неправильно расшифровывать написанное — первый же рывок из первобытности случился при наличии христианской культуры и сопутствовавшего ей книгопечатния. Не нужно корпеть над свитками — есть книги. Не нужны специалисты по исчезнувшим наречиям и диалектам — хроники и летописи написаны на основных европейских языках, понятных каждому — на испанском, французском и английском. Не нужно гадать и теоризировать, кто на ком был женат, какая была монетарная система, почему такого-то любили а того ненавидели — есть свидетельства, стоят на полке в алфавитном порядке. И если история любой страны до книгопечатания есть гадание на слабокофейной гуще, то история Америки представляет собою целостный документ. И она действительно совпадает, в яркой миниатюре, в насыщенном виде, с путем развития человечества. За исключением, правда, феодальных войн. Не в том смысле, что их не было вообще, а в том, что причины для них приходилось придумывать, и бывали они лишь изредка. Вот в Европе не нужно было придумывать. Поскольку «там (указание рукой направления) живут подлые (национальность вставить по вкусу, кому какая больше нравится)».

Так вот, пожалуй, Конфедерация была на сегодняшний день последним всплеском борьбы стран с империями. И империи победили. Независимых стран сегодня (за одним забавным исключением) просто не существует. Искусственные образования вроде Латвии или Украины есть просто шахматные игры империй.

Причина этого исторического феномена — никакое республиканское или монаршее правление не может контролировать территорию, которая стала империям доступна. Основа империи — контроль и экспансия. Экспансироваться больше некуда, территории не бесконечны. Отсюда — шахматные ходы, рокировки. И перерасход невосполнимых ресурсов. И, как следствие, загрязнение окружающей среды.

Тем не менее где-то почему-то сохранились кое-какие идеалы.

И в этой связи хочется мне сказать вот о чем.

Политика — дело грязное, если в ней самому участвовать. Участвуют в ней, политике, в основном люди недалекие и, как правило, очень неумелые. Даже простая посредственность возводится в политике в ранг гениальности, настолько все уныло и глупо вокруг. И так далее. Бяка. Достоинством считается все подряд — в том числе, и иногда в первую очередь, количество убитых, как ни глупо это звучит. Но было стечение обстоятельств, и территория благоприятствовала, и посему:

Ни один политик ни одной страны, и ни одна группа политков в истории человечества, не сделали столько хорошего для граждан, сколько сделали Джефферсон и компания.

И отголоски республики Джефферсона все еще слышны, тут и там, в империи, появившейся более или менее естественным путем (то есть, империю эту никто не создавал, не был одержим мыслью ее возникновения). Сделалась ситуация, и по прохождении этой ситуации оказалось, что Содружества Равноправных Государств более не существует. Стиль правления оставался республиканским — но он был таковым, и есть таковой, в половине империй. А за частичную свободу существования и общения, за некое подобие размытости классовых отличий, за изредка христианское отношение к гражданину благодарить следует именно Томми. Которого, конечно же, проклинают все либералы. Почему, мол, этот негодный франкофил не подписывал вольную своей квартеронке, с которой жил. Надо было подписать, мол. И чего это он гадости говорил про негров.

Все в руках Всевышнего, и буде Его воля, человечество переживет и сегодняшний ресурсово-экологический кризис. Но если катастрофа все-таки наступит, империям не сдобровать. В войне типа каждый-за-себя не будет места патриотизму, да и испытывать патриотизм по отношению к лунному ландшафту трудно. Смешные образования типа «страны» наверняка разделят участь имеприй. Жизнь станет очень и очень неудобной. И только у одной, последней оставшейся, настоящей страны есть шансы сохранить что-то похожее на современный уровень жизни — благодаря ее отдалению от империй, малому населению, и сопутствующему этим двум факторам общему миролюбию.