Америка против всех. Геополитика, государственность и глобальная роль США: история и современность

Пока политики ломали копья над той или иной статьей мирного договора, доверенные лица Моргана в фешенебельном парижском отеле «Мажестик» писали собственную историю, причем писали ее в прямом смысле. Для начала они постановили учредить в Британии Королевский институт международных отношений, известный также как Чатэм-хаус, который сегодня является ключевым аналитическим центром Британии. Первым поручением, данным институту, руководство которым принял всемирно известный историк Арнольд Тойнби, было написание «правильной» истории Парижской мирной конференции, на что лично Ламонтом была ассигнована крупная денежная сумма. Основная масса фактов, которые сегодня содержатся в учебниках истории, почерпнута именно из изысканий, проведенных в стенах Королевского института.

Параллельно с этим учреждением был также организован Совет по международным отношениям, который мыслился как филиал моргановской империи. Кадры для Совета, остающегося и в наши дни одним из ведущих исполнителей аналитических работ для американского правительства и крупнейших корпораций, уже были сформированы усилиями полковника Хауза. В преддверии мирных переговоров он собрал группу «Исследование» (Inquiry), состоявшую из видных интеллектуалов, заинтересованных в работе на правящие структуры по ключевым вопросам международных отношений. Члены этой группы и составили ядро Совета, который возглавил уже упомянутый ранее Э. Рут. Королевский институт международных отношений и Совет по международным отношениям и по сей день являются ведущими «фабриками мысли», осуществляющими экспертную поддержку действий англосаксонских элит.

Одним из многообещающих интеллектуалов, который встал на службу людям Моргана, был уже упомянутый разработчик 231-й статьи мирного договора Дж. Ф. Даллес. Он подсчитал, что Англия и Франция задолжали США сумму порядка 12,5 млрд долларов под 5 % годовых. Заметим, что речь идет именно о задолженности США, а не Моргану и его структурам, поскольку все частные займы, которые выдал олигарх, были в свое время переведены в долги казначейства США. Так Морган переложил риск на плечи налогоплательщиков. Теперь займы нужно было возвращать, и Белый дом, весьма свободно подходивший к вопросу списания германской контрибуции, настойчиво требовал от Англии и Франции оплаты военных долгов. Оказалось, что союзники по Антанте задолжали Вашингтону около трети того ущерба, который, по общему мнению, был нанесен Германией за все время конфликта. Аргументы Лондона и Парижа о том, что американские деньги явились вкладом США в общую победу наряду с жизнями английских и французских солдат, Вашингтон не убедили.

Таким образом, вместе с явной архитектурой международных отношений сформировалась параллельная система финансовых взаимосвязей, основанная на отношениях между заемщиком и кредитором. Эта система имела форму пирамиды, на вершине которой находились банки Дж. П. Моргана-младшего и Федеральная резервная система (которую во многом сам Морган и контролировал). Процесс обслуживания военного долга формировал международную валютно-финансовую систему в 1920-е годы в несравненно большей степени, чем повседневные экономические отношения между странами. Первая мировая война принесла огромные дивиденды американским финансистам не только за счет займов и комиссионных, она распахнула для них двери на европейский финансовый рынок, на котором прежде полноправным хозяином был Банк Англии. Теперь, когда инвестиции в разоренную войной Европу для американцев были куда привлекательнее, чем вложения в перегревшуюся на военных заказах экономику Соединенных Штатов, дешевые американские деньги затопили Старый Свет.

Итак, Соединенные Штаты вышли из войны ведущей мировой державой. Американская армия и флот достигли огромных размеров и на некоторое время стали сильнейшими в мире. Война придала мощный импульс американской экономике. Огромные военные заказы, а также предоставленные Антанте кредиты окупились с лихвой. Если до войны европейские страны кредитовали заокеанского партнера, то по ее итогам США впервые в своей истории превратились в экспортера капитала. Предвоенная стагнация американской экономики была успешно преодолена, и страна вступила в полосу небывалого процветания, закончившуюся лишь в 1929 году с началом Великой депрессии. По сути, победа в войне позволила создать первое в истории общество потребления. Впервые в американской истории была запущена порочная спираль искусственного раздувания потребительских расходов за счет наращивания кредитной массы. У такой экономической модели есть один логический финал — финансовый крах, и одно испытанное средство преодоления его последствий — война. Это убедительно доказывает весь ход новейшей истории от мировых войн до современности.