Американки в Красной России. В погоне за советской мечтой

В декабре ЧКАЖ поместил полностраничные воззвания в газетах прогрессивного и радикального толка, вроде Nation и Survey, и в социалистической New York Call. В одном из воззваний, вторившем кампаниям против эксплуатации детского труда, говорилось о «горестном плаче детей» и подчеркивалось, что мысль о человечности и беззащитности детей должна перевешивать любые соображения о национальных интересах отдельных стран: «Сотни тысяч детей – маленьких детей, точно таких же, как наши, – гибнут от нехватки еды и лекарств в Петрограде, Москве и других русских городах», – говорилось в воззвании. Сейчас длится блокада, «близящееся Рождество не принесет им радости, потому что мировые врата милосердия захлопнуты перед ними». ЧКАЖ просил о сотне тысяч пожертвований для «рождественского корабля» – чтобы собрать «груз необходимых товаров для самых нуждающихся». Пожертвования следовало присылать казначею ЧКАЖ Джессике Грэнвилл Смит[164].

В течение двух лет ЧКАЖ собирал средства, устраивал демонстрации и агитировал за нормализацию отношений с Советской Россией. Еще он плотно сотрудничал с АКДСО, координируя программы помощи нуждающимся. Будучи убежденными феминистками, женщины из ЧКАЖ сознавали, что их деятельность получит более массовую поддержку общества, если они сделают упор в первую очередь на помощь детям. Выступая от имени ЧКАЖ в январе 1921 года перед комитетом Конгресса по международным отношениям, Хэрриот Стэнтон Блэтч (дочь основоположницы феминизма Элизабет Кэди Стэнтон) обратила внимание на то, что голодные смерти русских детей из-за блокады представляют угрозу для самой цивилизации:

Если между нашими детьми, детьми в России, на Ближнем Востоке и в центральных державах и впредь будет пролегать вражда, будет длиться блокада, то из этих детей никогда не вырастут нормальные мужчины и женщины[165].

Люси Брэнем (которая, как и Джессика Смит, позже ненадолго съездила в Россию и приняла участие в гуманитарной работе АКДСО) ссылалась на недавнее донесение Артура Уоттса, представителя британских Друзей в Москве, описывавшего «ужасное положение женщин и детей». В сообщении Уоттса об «обеспечении продовольствием детей в Советской России» действительно подчеркивалось, что миллионам детей-сирот катастрофически не хватает одежды, обуви, мыла, продуктов, лекарств, школьных принадлежностей и просто крыши над головой. С другой стороны (о чем и Блэтч, и Брэнем умалчивали), Уоттс описывал и целый ряд разработанных большевиками программ, нацеленных на заботу о детях и их воспитание – от посвященных материнству выставок до домов отдыха для работающих матерей (которым полагался восьминедельный оплачиваемый отпуск до и после родов), «молочных пунктов», домов ребенка (с «очень дельным персоналом»), детских садов («прелестная картина в теплый летний день: мальчики и девочки играют в одних рубашечках разных цветов, веселые и радостные»), детских колоний (с поразительным «общинным духом») и детских театральных постановок («делается все возможное для развития в детях художественных талантов»). Доклад завершался выводом, что, «если бы только у России были запасы продовольствия, дети там получали бы всю необходимую заботу… и вскоре с российских учреждений мог бы брать пример остальной мир»[166].

Хотя замечания иностранных наблюдателей о Советской России резко различались (главным образом в зависимости от политических взглядов высказывавшихся), то выводы Уоттса по поводу заботы большевиков о детях были близки к единодушному мнению, царившему не только среди волонтеров-квакеров, но и в основном костяке либералов и прогрессистов Запада. Маргарет Барбер, входившая в первую миссию британских Друзей, отправившуюся в Россию, уделила значительное место в своем докладе 1920 года подробному рассказу о большевистских программах для детей – о песенных, театральных, танцевальных кружках, а также отметила самодисциплину советских детей и их тягу к знаниям. «Пускай сегодня большевистская Россия и самая варварская страна, – допустила она, – но у живущих там детей имеется отличная возможность сделать ее самой просвещенной страной завтрашнего дня». Джером Дэвис, рассказывая в New Republic о гуманитарной работе квакеров в Москве в ноябре 1921 года, вторил хвалебным отзывам Уоттса о большевистской заботе о детях, а еще добавлял: «Большевистское правительство публично заявило о том, что дети – главное достояние России и что, пока еды не хватает на всех, в первую очередь ею будут обеспечивать детей. На воспитание и пропитание детей в России тратится больше денег, чем тратилось когда-либо прежде». Когда в Советскую Россию хлынула вторая волна волонтеров (в декабре 1921 – январе 1922 года), сама Брайант высказывала похожие замечания: