Американки в Красной России. В погоне за советской мечтой

Хейнс очень неплохо говорила по-русски, что позволяло ей без труда общаться с русскими. В тот первый год она устроила небольшой рождественский праздник для местного сиротского приюта: как вспоминала Брайант, Хейнс «сидела вечерами и делала украшения из фольги, в которую заворачивают табак, и вот так, из кое-каких новых запасов, которые прибыли как раз вовремя, она нарядила очень милую рождественскую елку». Хейнс и Уоттс быстро завоевали доверие советских чиновников, потому что, как выразилась Брайант, «все видели, что они никогда не ввязываются в политику». На праздничном мероприятии в декабре 1920 года заведующий отделом стран Антанты и Скандинавии народного комиссариата иностранных дел РСФСР Сантери Нуортева заявил, что Друзья – «единственная благотворительная организация, которую Советская Россия не может упрекнуть в неоправданной деятельности, выходящей за рамки заявленных целей». Поясняя это замечание, Хейнс и Уоттс обращались с настоятельной просьбой в лондонский центр своей организации:

Это унаследованное доверие вселяет в нас острое желание: не выполнять и даже не получать просьб о выполнении каких-либо заданий, которые могли бы вызвать превратные толкования[193].

Пользуясь своей хорошей репутацией, квакеры начали распределять гуманитарную помощь и от имени других агентств, в том числе Американского Красного Креста, который Советы считали «официальной американской организацией». Не все сотрудники относились к воспитательным методам большевиков с таким же восторгом, как Хейнс, Уоттс и некоторые другие волонтеры-квакеры. Иные квакеры даже беспокоились, что их могут заподозрить в поддержке большевистского режима, и кое-кто просил Хейнс и Уоттса выпустить заявление, где бы они пояснили, что помощь русским детям еще не свидетельствует о солидарности с большевистскими целями; однако делать это Уоттс и Хейнс отказались, причем Уоттс аргументировал свой отказ тем, что квакеров, вероятнее всего, и так воспринимают как «буржуазных филантропов, пытающихся настроить здешний народ против своего правительства». В феврале 1921 года фонд Save the Children выразил сомнение в том, допустимо ли оказывать помощь детям, посещающим школы, где им «промывают мозги» большевистской пропагандой. Они считали, что эти дети ходят в школу «ради бесплатной кормежки», а там «их притесняют и насильно вдалбливают в голову ненавистные им идеи». Представитель фонда дошел до того, что заявил: «Друзья, работающие в России, стали орудием в руках советских властей». Уоттс в ответ указал на то, что в большинстве стран школьное обучение является обязательным и что никто не заставляет детей участвовать в политических занятиях. Однако если члены фонда Save the Children «желают быть уверенными в том, что присылаемая ими материальная помощь не будет использоваться как приманка для приобщения детей к коммунистическому учению», то ее можно направлять исключительно в дошкольные учреждения[194].

В апреле (через полгода после приезда) Хейнс наконец получила велосипед, и ей больше не нужно было идти полтора часа пешком или платить по два доллара за такси всякий раз, когда требовалось добраться от дома до склада. В следующем месяце доставили и несколько автомобилей, правда, в не очень хорошем состоянии. После короткой поездки в только что доставленном «форде» Хейнс отметила: «Тормоза неисправны, работают только три цилиндра, рожка нет, зато колеса крутятся, а мотор издает достаточно шума, чтобы предупреждать прохожих о нашем приближении». Да и в любом случае, продолжала она, «мы рады, что получили [машины] вовремя – как раз к раздаче мыла и молока». В июне 1921 года миссия ломилась от продуктов. «На дворе у нашего склада не протолкнуться от грузовиков, фургонов-фордов, крестьянских телег, фаэтонов, а еще там часто толпятся босоногие ребятишки – они приходят пешком с кувшинами и канистрами за драгоценным растительным маслом»[195]. Когда Уоттс взял долгожданный отпуск, Хейнс весьма ловко управлялась со всем хозяйством в одиночку. Но было совершенно понятно, что тут необходимы помощники.

Хейнс и Уоттс сходились во мнении, что к отбору волонтеров-новичков нужно подходить весьма строго:

Среди кандидатов не должно быть никаких диванных мечтателей-социалистов; охотники за сенсациями столь же нежелательны: здесь предстоит тяжелая, серьезная работа, не более увлекательная и гораздо более трудоемкая, чем жизнь дома, зато очень интересная и целиком осмысленная, если она действительно по душе.